- Это как? - не понял Холоран.
- Поздно нам принимать лекарства. Это все равно, что беззубому пользоваться зубной пастой. У меня тоже начались головные боли.
Американец сел на водительское сиденье и открыл бутылку тоника. Со стороны все это выглядело обыденно: обычный, немного пасмурный день, двое мужчин сидели в машине, попивая из бутылок тоник. Но все вокруг: и пасмурное небо, и трава, и горы, и тоник, который пили люди, и автомашина, и сами они - все источало невидимый яд, который разрушал кровеносные сосуды, убивал костный мозг и разрушал нервные клетки. Медленно текущее время вымывало из людей жизнь.
- Что дальше? - безразлично поинтересовался американец. - Бензина у нас нет, жизни пока еще немного больше, но я думаю, что и этого преимущества мы скоро лишимся. Ты не взял чего-нибудь от головной боли?
- От этой боли тебе никакие лекарства не помогут, - сказал Лебедев.
- Господи! - Холоран взялся за виски. - А как ты себя чувствуешь?
- Тошнота и слабость, - коротко отозвался русский. - И сухость во рту.
Он бросил пустую бутылку, глядя, как она со звоном кувыркается по каменистой осыпи. - Вот тебе и разоружение, вот тебе и вечный мир... Может, другим больше повезет, а?
Холоран пошарил на заднем сиденье, нашел шерстяной плед и укрылся им.
- Знобит, - пожаловался он.
- Глупо, - сказал Лебедев. - Как все глупо, Оливер! Все произошло именно тогда, когда должно было кончиться. А? Как ты думаешь, Оливер?
Холоран молчал.
Превозмогая слабость, Лебедев повернулся к американцу. Холоран лежал с закрытыми глазами, и Лебедев услышал его прерывистое хриплое дыхание. Он коснулся плеча американца. Холоран никак не отреагировал на его прикосновение, и Лебедев понял, что американец потерял сознание.
Лебедев нашел пластмассовый стаканчик и налил себе спирта. Горькая жидкость сушаще обожгла губы. Он закашлялся, чувствуя приближающуюся тошноту, некоторое время смотрел на низкие темные облака, и отчаяние охватило его.
Он вспомнил, как они остановились близ полыхающего портового города Шуйдан и смотрели на попытки вертолетчиков американского эсминца провести воздушную разведку. Два вертолета были немедленно подбиты исламскими ПВО, и они порхающе кружились над морем, оставляя за собой шлейфы черно-красного дыма, похожего на крылья гигантских бабочек.
"Неужели наши до сих пор ничего не знают?" - в который раз горько подумал он.
А они знали.
Более того, колонны дезактивационных машин и юрких бронетранспортеров радиационной разведки уже шли по горным дорогам к перевалу, спеша на помощь к обреченным жителям Исламии. Первые звезды крупными горошинами раскинулись над перевалом, а там, куда стремила свой путь колонна, все было затянуто хмурыми пористыми облаками, сквозь которые порой пробивались языки пламени.
