И я ждала, нервно сжимая кулаки. Время уходило. Да и совесть начала постепенно напоминать о себе — нехорошо втягивать Лаки в свою авантюру.
Наверное, я заразилась от Оксанки — та была мастером водить меня по разным местам, злачным в том числе. Однажды мы даже ходили с ней на мужской стриптиз.
Наверное, в новой жизни мне как раз не хватало тех впечатлений, как бы раньше я ни противилась произволу подруги, вечно спасающей меня от глухой тоски и домашнего заточения.
— Вот держи, потом вернешь, — плюхнул Лаки мне на колени сверток с одеждой. — Я зайду к себе, только возьму деньги и надену камзол. Встретимся через полчаса у главного входа.
— Спасибо! Даже не знаю, что бы я без тебя делала! — восторженно произнесла я, сжимая в руках пакет.
— Ох и не нравится мне эта идея… Зря я, наверное, согласился.
— Ничего не зря! Вот увидишь — все будет хорошо.
Я не стала мешкать и пошла в свою комнату.
Итак, вся красота прочь! Сегодня мне нужно выглядеть парнем. Хорошо, что у Лерэйн грудь небольшая, ее вполне прикроет рубашка свободного покроя и сюртук, что нашелся в свертке. Я быстро стирала с лица румяна — как знала, что они сегодня лишние!
Натянула брюки, которые пришлось подвязать бечевкой, что нашлась в одной из упаковок, перетянула грудь белым платком, надела рубашку и верхнюю одежду. Туфли оказались чуть великоваты, но я затолкала в них бумагу. Так гораздо лучше — они больше не спадают.
Волосы я собрала в низкий хвост, надела шляпу, надвинув ее пониже на лоб. И посмотрелась в маленькое зеркальце, удостоверившись в том, что сойду за мужчину. Хоть за какого-то. В темноте все кошки серые.
Я не собиралась задерживаться в «Черной лилии». Главное — вытащить муженька на разговор. И даже не столь важно, чем он там занимается.
Когда заталкивала в шкаф все лишнее, то наткнулась на тот самый кварцит, который одушевляла на лекции Витора. Я покрутила камень в руке. Он вполне умещался в ладони, хотя был довольно увесистым.
— И что мне теперь с тобой делать? — спросила вслух, задумчиво рассматривая гладкий булыжник.
Кварцит вдруг стал нагреваться в руке, будто почувствовал, что я с ним беседую. Я даже испугалась и выронила его на пол. А он пару раз дернулся на месте и… покатился ко мне. Чуть подергиваясь, раскачиваясь, чтобы сделать новый оборот, он двигался сам.
— Ешкин кот! Ты серьезно живой? А ну-ка остановись!
Камень замер, продолжая подергиваться на месте, будто хотел двигаться дальше, но боялся. Да что за ерунда мерещится? Я даже глаза потерла, желая развеять мираж. Камень не может жить собственной жизнью. Впрочем, как и картина на стене. Может, мне все лишь снится?
