Всё пропало! Поход за экспой завершился полным провалом. Теперь забрать её некому. Ведь даже убей мы червя, выхлоп в десять процентов не стоит тех жертв, что понесла империя Нардо. Да и срать я хотел! Что там Грай?!
Огонь Ферца почти догорел. Голая спина друга блестит чистой кожей. Пора тушить, а то у дикого ресурс вот-вот кончится. Сбрасываю свою желетку и начинаю сбивать последние языки пламени.
– Хорош, – перекатывается на живот Грай. – Я пустой. – И тут же добавляет уже другим голосом: – Ферц, молодца! Ты вовремя. Я твой должник.
Да, Джи умница. Здорово придумал с огнём. Слизь изверга отлично горела. Наверное и сам он бы неплохо горел, найдись у нас сотня-другая огневиков, желательно четвёртого-пятого ранга. Против этой махины нескольких файерболов не хватит – нужны тысячи. Или лесной пожар. Только хрен эта влажная зелёнка загорится, как её не поджигай.
– Как рука? – склонилась тем временем Тола над сидящим на земле Краклом.
– Болит, но работает, – сообщил тот, показывая обширные ожоги, покрывающие предплечье. – Мне повезло.
Червь был прав. Вокруг нас лежали десятки трупов. Ещё до сотни навскидку людей получили ранения разной степени тяжести. Над самыми обожжёнными, но живыми, уже вовсю колдовали лекари. Паника постепенно стихала, благо из командиров никто сильно не пострадал, и руководство вовсю наводило порядок.
– Уходим! Уходим!
Я задрал голову вверх. Принц Хельвальд спускался к нам, поддерживаемый сзади под мышки левитантом-пятёркой. По стволу хаджа вниз уже тоже вовсю полз народ.
– Ваше Высочество, если…
– Никаких если! – оборвал четвёрку-водника сын императора. – Нужно уметь проигрывать, Драз. Этот изверг нам не по зубам. Будем встречать на корнях. Живо к прорыву!
– Отступаем! – разнёсся по поляне подхваченный офицерами клич.
И в этот момент что-то хрустнуло – громко и звонко. И тут же ещё раз. Все взгляды разом переместились к источнику звука. Мёд мне в рот! Каким-то хреном изверг умудрился сломать сам себя. Оба замороженных куска отделились от тела червя и лежали уже отдельно, шипя разъедаемой под местом отрыва землёй, что плавилась под сочащейся из открытых ран слизью.
– Гляди, что делает, мразь!
От возгласа Грая мороз пробежал по коже. Слишком много эмоций для нашего вечно спокойного дикого. Но я и сам видел, что дело наше – дерьмо. Обе освободившиеся от ледяных якорей части червя, огибая оторванные куски, поползли навстречу друг другу. И это было ещё не всё. Одновременно с этим движением, сорняк по всей окружности поляны ожил. Скрывавшееся там до поры остальное тело червя решило себя, наконец, показать восторженным зрителям. Круг замкнулся. И хуже того – условный хвост чудовища поравнялся с условной же головой и устремился дальше мимо неё по внутреннему радиусу живого кольца.
