Лучшие из этих очерков сопрягаются с художественными произведениями Хемингуэя, это своеобразные к ним «заготовки», не лишенные собственного эстетического значения. Так, в одном из них («Исчезновение президента») Хемингуэй описывает, как он рыбачил вместе со своим приятелем Майком Стрейтером, президентом Клуба штата Мэн по ловле тунцов. Стрейтеру посчастливилось поймать огромного марлина длиной в 12 футов и после почти часовой борьбы пришвартовать его к борту катера. В этот момент Хемингуэй заметил стаю акул и, желая защитить добычу, открыл по ним огонь из пистолета-пулемета, чего, видимо, не следовало делать. Море покрылось пятнами крови. Разъяренные хищницы бросились на марлина и почти всего его растерзали.
В другом очерке («На голубой воде. Гольфстримское письмо») содержалось короткое упоминание о кубинском старике рыбаке, который поймал гигантского марлина, утащившего его лодку в открытое море. Два дня сражался с ним старик, пока марлин, затащивший лодку на глубину, не всплыл на поверхность. Старик привязал марлина к лодке, и в этот момент ее атаковали акулы. «Он бил их багром, колол гарпуном, отбивал веслом, пока не выдохся, и тогда акулы съели все, что могли. Он рыдал, когда рыбаки подобрали его, полуобезумевшего от своей потери, а акулы все еще продолжали кружить вокруг лодки».
Безусловно, эти, да, видимо, и другие аналогичные эпизоды Хемингуэй использовал спустя почти полтора десятилетия, когда писал свою знаменитую повесть «Старик и море».
Между тем как бы ни отзывался Хемингуэй о многих критиках, их справедливые замечания он не мог не учитывать. Африканские впечатления появились не только в его книге «Зеленые холмы», в нескольких «письмах» из Танганьики, напечатанных в «Эсквайре», но и в двух его хрестоматийных новеллах: «Недолгое счастье Фрэнсиса Макомбера» и «Снега Килиманджаро», написанных в 1936 году. В них Хемингуэй обнаруживает то самое острое, критическое социальное зрение, в отсутствие которого его как раз зачастую упрекали в то время.
Сюжет «Макомбера» был ему подсказан жизнью. От Филипа Персиваля он слышал историю, действительно имевшую место в Восточной Африке в 1908 году. В джунглях Кении охотились английский аристократ лейтенант Блит, его жена и приятель Блита, тоже офицер, Паттерсон. Согласно версии последнего, Блит, страдавший от лихорадки, случайным выстрелом из револьвера в голову нанес себе смертельную рану. Было проведено расследование, правда, не доведенное до конца, оно дало серьезные основания подозревать, что Блит был убит и что здесь мог сыграть свою роль роман, начавшийся между Паттерсоном и женой Блита. Эта история явилась для Хемингуэя «зародышем» его будущего рассказа. Но история Блита была Хемингуэем существенно трансформирована.
