Правда, его не включили в группу захвата. Но Беспрозванных вместе с Шульгой и Джаманбаевым составил одну из групп обеспечения. Это тоже не прогулка с увольнительной в кармане по Калуге. Не случайно помкомвзвода спросил, приходилось ли ему пускать в дело кинжал…
Беспрозванных был далеко от немецкой траншеи, нога его не ступила еще на ничейную землю, но мысленно он уже выбыл из расположения батальона. А село Пустошка, где в полуразрушенной церкви приютился полковой клуб, вдруг отодвинулось за тридевять земель, в далекий-далекий тыл…
Громче всех разговаривал Евстигнеев, он опять ругал старшину, и, уже засыпая, Беспрозванных услышал его ворчливый голос:
— Пока ему в уши воды не нальют, он и головой не качнет…
В самом деле, почему горластый помкомвзвода до сих пор не притащил белые халаты? Все знают, что эти халаты загодя подогнали, починили, выстирали и выгладили для сегодняшней срочной надобности.
А Привалов вспомнил такой несчастный случай: разведчиков впопыхах нарядили во влажные халаты. Халаты задубели на морозе и стали шуршать. Каждый шажок порождал шорох. Проклятье! Только тыловые крысы не знают, что шорох на ничейной земле или в тылу врага хуже грохота у себя в траншее. Те сволочные халаты чуть всю заутреню тогда не испортили.
Пора уже и в самом деле наряжаться-снаряжаться.
И только Евстигнеев еще раз успел об этом сердито напомнить, как в облаке пара, ворвавшегося в землянку, возник помкомвзвода Храпченко. Его отличительные черты — зычный голос и мнимая пунктуальность; вот откуда прозвище Ноль-ноль.
— Отбой!!! — заорал Ноль-ноль, на радостях он уже успел приложиться к фляжке.
Все сразу загалдели, захлопотали, засуетились, стаскивая с себя телогрейки, ватные брюки. Только теперь стало очевидно, в каком сдержанном напряжении жила землянка весь вечер.
Новенький тоже почувствовал несказанное облегчение. Словно сбросил плиту миномета, которая оттянула плечи. Смог наконец вольготно повести плечами, разогнуться в рост, насколько позволяла землянка.
Он стеснялся чувства облегчения, вызванного отсрочкой предстоящей вылазки, словно такое чувство порождено трусостью.
— Седьмая пятница на неделе, — Привалов строго посмотрел на Беспрозванных, который торопливо снимал с себя ватник.
Привалова разозлил отбой: снова сидеть у моря и ждать скверной погоды.
Краем уха он слышал, что генерал намеревается присвоить ему звание младшего лейтенанта. Ему не повредила бы сегодняшняя вылазка. И вопрос со званием решился бы быстрее. Ему не терпелось получить офицерскую портупею и полевую сумку в дополнение к планшету, который подарил генерал.
