Пару недель Ксорве и Сетенай укрывались в глуши. Сетенай выбрал сложный маршрут по Лабиринту, следуя каким-то своим планам. Он делал это не задумываясь, как будто это была его собственная прихоть и ему просто нравилось ходить кругами и оставлять ложные следы.
Ксорве радовало, что она снова в пути. Новые места, необходимость все время оставаться настороже, изнурительная ходьба с тяжелым рюкзаком – все это позволяло отгонять от себя мысли о смерти Акаро, хотя порой он появлялся в ее снах, окровавленный, но живой.
Как-то раз они остановились на ночь в разрушенной часовне в необитаемом мире на границе с Карсажем. Сетенай разжигал костер. Лежа на походной постели, Ксорве смотрела на истертые изображения богов Карсажа и думала о Парце. Он так и не узнал, что случилось с его словарем.
– Мы вернемся в Серый Крюк? – спросила она. Синие Вепри уже должны были вернуться с задания, и ей было интересно, как все прошло. Если они вернутся домой, к привычным занятиям, она наверняка сможет чувствовать себя как прежде.
Сетенай, все еще занятый костром, ответил не сразу.
– Я не уверен, что для нас будет безопасно вернуться, – сказал он. – Ты очень расстроишься, если мы оставим все это позади?
– Думаю, я буду скучать по своей кровати, – сказала Ксорве. Она не хотела признаваться, что будет скучать по Вепрям. Довольно того, что Сетенай уже усомнился однажды в ее верности. – И там остались все наши вещи. – Произнося эти слова, она уже знала, что этого не случится. Если бы Сетенай хотел вернуться, они бы уже вернулись. – Но я не возражаю, – поспешно добавила она.
Как бы она ни хотела остаться, пришло время двигаться дальше. Серый Крюк теперь в прошлом, а ее будущее было рядом с Сетенаем.
– Я принял решение, – сказал он. – Раз Олтарос нашел меня однажды, он найдет меня снова, а я не хочу, чтобы злосчастное происшествие с Акаро повторилось. Ты доказала, что готова. Передышка была прекрасной, но нас ждет Тлаантот.
5
Две абсолютные неизбежности
Пустыня, именуемая Морем Безмолвия, состояла из черного песка, усеянного сияющими как звезды осколками вулканического стекла. На горизонте вздымалась цепь холмов, словно рядом позвонков пробивающая ночное небо. На самом высоком из холмов раскинулся Тлаантот.
По периметру город окружала гигантская и уродливая шестиугольная стена из сверкающего черного камня. На внешней стороне застыли потеки лавы, похожие на сосульки. В каждом углу шестиугольника располагалась сторожевая башня, а с южной стороны ее, как гранат в кольце, торчала крепость из того же оплывшего камня. Снаружи, неподалеку от крепости, на холмах раскинулось поселение: вид у него был такой, словно караван потерпел крушение и из его обломков возникли дома.
