Надо отметить, что Иван Акимович был руководителем советской закваски и перековываться в соответствии с мудрыми указаниями недавно назначенного Генерального Секретаря ЦК КПСС не спешил. Хто знает, як все воно повернеця? При перестройке — главное не спешить. Уж лучше догонять, чем заплутаться! Осторожный и мудрый был Иван Акимович, потому и просидел на своем посту добрых тридцать шесть лет. Еще з млодых хлопцив начинал, тогда дуршв на таких постах не держали.
— Титьки хлопоти от этой иностранной солдатни, — пригорюнился предисполкома. — Ни найкрайщой выгоды!
— Мыслитель! — фыркнул Пригода. — Я, что ли, их приглашал? А теперь что?
Волкодрало опять подумал, морща лоб и щурясь от старательности.
— А если в пионерлагерь отправить? — от внезапного озарения забыв ридну мову, предложил он. — Все одно он еще пустует. Учатся детишки пока еще. Когда еще заезд будет! А мы их в лагерь, пусть комиссии по городу шастают, не найдут они ни черта!
Пригода продумывал предложение председателя исполкома ощупывающе и осторожно. В румяном яблочке тоже бывает червоточинка! Предложение Волкодрало было заманчивым, и изъянов в нем видно не было. Правильно говорят: с глаз долой — из сердца вон!
— Мысль, конечно, стоящая, — одобрил он задумчиво. — Только вот как их в лагерь вывезти? Под каким соусом?
Волкодрало задумчиво и огорченно посопел.
— Думать треба, — согласился он. — Це ж забугорт громодяне! 3 мени фшософ поганий. Що робиги?
— Ты мне эту хохлацкую мову брось! — строго сказал Пригода. — Я сам, понимаешь, с Николаевщины, а язык не ломаю.
Волкодрало промолчал, но украинские интонации в голосе его исчезли. Крепка и тверда партийная дисциплина. Колы батько приказал, на эсперанто изъясняться станем.
— Просто их не возьмешь, — мягким южным говором сказал предисполкома. — Им не прикажешь, Митрофан Николаевич, они сами прикажут кому хочешь, за милую Душу! На той неделе они у моей свояченицы самогон изъяли. Триста литров браги свиньям скормили, подлецы! И что обидно, Митрофан Николаевич, они ведь к Надьке с милицией пришли. А милиционеры хоть и знали, к кому пришли, а акт составили. Все изъяли — и емкости, и аппарат, и самогон готовый. А ты сам знаешь, какой у Надюхи самогон! Сказочная фантазия, а не напиток. Спичку поднесешь — полыхнет як нефтяная скважина. Я сразу к Федору Борисовичу побег, и ты знаешь, что он мне ответил? Пригода поморщился.
— Хреновину ты несешь, Иван Акимович. Я тебя о деле спрашиваю, а ты пургу метешь. Какая брага? Какой самогон? Я тебя спрашиваю, что нам с этими римскими бандюгами делать? Ты об этом подумай, хрен с ним, с самогоном, пшеницы да сахара на наш век хватит!
