Кроме ипотечного долга, которым капитал обременяет парцеллу, над ней тяготеет еще налог. Налог – это источник жизни для бюрократии, армии, попов и двора – словом, для всего аппарата исполнительной власти. Сильное правительство и высокий налог – тождественные понятия. Парцелльная собственность по своей природе представляет собой почву для всемогущей и бесчисленной бюрократии. Она создает одинаковый уровень отношений и лиц на всем протяжении страны. Она делает поэтому возможным равномерное воздействие на все части этой однообразной массы из одного высшего центра. Она уничтожает аристократические промежуточные ступени между народными массами и государственной властью. Она вызывает поэтому всестороннее прямое вмешательство этой государственной власти и проникновение всюду ее непосредственных органов. Она создает, наконец, незанятое избыточное население, не находящее себе места ни в деревне, ни в городе и поэтому хватающееся за государственные должности как за своего рода почетную милостыню, и заставляет увеличивать число государственных должностей. Наполеон с процентами возвращал налагаемый им принудительный налог посредством новых рынков, которые он открывал штыками, посредством ограбления континента. Наполеоновский налог был стимулом для развития крестьянских промыслов, тогда как теперь налог лишает эти промыслы последних ресурсов, последней возможности сопротивляться обнищанию. А многочисленная расшитая галунами и упитанная бюрократия, это – «наполеоновская идея», наиболее близкая сердцу второго Бонапарта. Да и как могло быть иначе, когда Бонапарт вынужден был создать рядом с подлинными классами общества искусственную касту, для которой сохранение его режима – вопрос о хлебе насущном? Вот почему одна из его первых финансовых операций заключалась в повышении пониженных было чиновничьих окладов до прежнего уровня и в создании новых синекур.
Другая «наполеоновская идея» – это господство попов как орудия правительства. Но если только что возникшая парцелла, будучи в гармонии с обществом, находясь в зависимости от сил природы и подчиняясь власти – своей верховной охране, естественно, была религиозна, то кругом задолжавшая, порвавшая с обществом и властью, принужденная выходить за пределы собственной ограниченности парцелла, естественно, становится антирелигиозной. Небо было недурной придачей к только что приобретенному клочку земли, тем более что оно делает погоду; но небо становится надругательством, лишь только его навязывают взамен парцеллы. Тогда поп уже превращается в миропомазанную ищейку земной полиции – тоже «наполеоновская идея». Экспедиция против Рима в следующий раз будет предпринята в самой Франции, только в направлении, противоположном тому, что думает г-н Монталамбер.
