Когда Кучмий, комиссар и адъютант сели обедать, нарядная горничная в накрахмаленной наколке доложила им о прибытии новой депутации. Состав этой депутации и цель ее прихода были совершенно неожиданными. Городские дамы-патронессы пришли пригласить командиров на спектакль, который вечером должна была дать часть труппы львовской оперетты, случайно застрявшая в городе. Дамы-патронессы добавили, что после спектакля в парадных залах ратуши организуется благотворительный базар в пользу русского Красного Креста и что на этот базар при-глашается весь офицерский состав полка.
Несколько растерявшись, адъютант ответил, что в Красной Армии офицеров не существует и во внеслужебное время все равны. Однако тут же добавил, что человек десять котовцев все же, вероятно, посетят и спектакль и базар.
Пощебетав на разные пустяковые темы, дамы-патронессы удалились.
Шумно вздохнув, комиссар полка лег на постель и зевнул:
— Ну и задал же нам Котовский задачу. Я бы лучше сто лет дрался, чем таким мудрым делом заниматься!
Кучмий и адъютант сочувственно рассмеялись.
Незаметно пришел вечер, на улицах зажглись газовые рожки. Широкие асфальтированные тротуары наполнились гуляющей толпой. Теплый ветерок нежно колыхал верхушки тополей на бульваре. В раскрытые окна гостиницы из соседнего кабака доносились звуки румынского оркестра. Дробно стуча шипами по асфальту, прошел шагом конный патруль котовцев.
Адъютант прилег на подоконник и глянул на улицу. Толпа была — нарядной пестрые женские зонтики, неизвестно для какой цели раскрытые, поскольку солнце скрылось за зданием ратуши, белоснежные брюки и соломенные шляпы мужчин. Все это было до того не похоже на действительность, на молчаливую пустоту украинских городов, борющихся с тифом и голодом в пламени гражданской войны, что адъютант даже провел ладонью по глазам не сон ли все это?
Но это был не сон. На кровати, сняв сапоги, храпел комиссар. За день он сильно намаялся. В гостиницу все время приходили какие-то подозрительные типы, говорили, что они рабочие то винокуренного завода, то мельницы, то типографии, и сообщали самые фантастические данные о якобы спрятанных в городе сокровищах. Нужно было иметь в виду, что по крайней мере двое из трех посетителей являлись резидентами польской разведки. Отсюда и все трудности беседы с этими добровольцами-ищейками. Одно из предложений показалось даже комиссару соблазни-тельным речь шла о том, что владелец типографии, узнав о приходе красных, спрятал почти весь шрифт, один линотип и американскую плоскопечатную машину. Для дивизии такое «богатое» типографское оборудование было по тем временам сказочным подарком. Но адъютант и Кучмий быстро охладили пыл комиссара, напомнив ему, что обоза нет и трофеи таскать все равно не на чем, хотя бы это было золото, а не шрифт.
