Нас перевели на автономный паек — усиленное питание, которое полагается подводникам в плавании. В городе, где еще ощущалась нехватка во всем, для нас нашли и шоколад, и какао, и сгущенное молоко. Люди быстро набирались сил после голодной зимы. Лица повеселели, особенно когда на лодку стали принимать боеприпасы, топливо, машинное масло и другое походное снаряжение.
Перед выходом в море командование устроило для экипажа корабля товарищеский вечер. Проводить нас собрались друзья, моряки других лодок. Мы устроили в честь гостей самодеятельный концерт. Матросы пели задушевные и исполненные мужества флотские песни, читали стихи. Пожалуй, самое сильное впечатление на всех произвело стихотворение Константина Симонова, где были строки:
Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло.
Уж очень к месту оказались эти слова на прощальном вечере подводников!
Разумеется, сплясали традиционное морское «яблочко». Вечер прошел тепло, весело и запомнился надолго.
21 июня меня вызвали в штаб флота и познакомили с обстановкой в Финском заливе и на Балтийском море. Вручили боевой приказ: подводной лодке «Щ-303» выйти в Балтийское море, занять назначенную позицию и начать боевые действия на коммуникациях противника.
Я не без тревоги думал о том, как поведет себя наша «старушка» в боевой обстановке. У каждой подводной лодки, как и у человека, свой характер. Даже однотипные, казалось бы, ничем друг от друга не отличающиеся, лодки по-разному ведут себя на волне, по-разному уходят под воду, всплывают и слушаются рулей. Я давно уже служил на «Щ-303» — сначала штурманом, затем помощником командира, теперь командиром — и хорошо знал ее маневренные качества. Но ведь это было до капитального ремонта, после которого помолодевшая «старушка» могла изменить свой норов. А ходовые испытания по полной программе нам так и не удалось провести — негде было. Проверять свой корабль нам предстояло сразу в бою.
Покинули мы Неву в поздний час. Но стояли белые ночи, светлые, прозрачные. Фашистские артиллеристы под Петергофом моментально засекли нас и открыли ураганный огонь. Снаряды рвались довольно близко. В отсеках все было подготовлено к тому, чтобы быстро заделать пробоины, в каком бы месте они ни появились. Поведение экипажа меня обрадовало. Как-никак это было для всех нас боевое крещение. Несмотря на яростный обстрел, моряки держались спокойно, не чувствовалось и признаков растерянности.
Впрочем обстрел продолжался не очень долго. Сопровождавшие нас катера поставили дымовую завесу, а береговые и корабельные батареи мощным огнем вынудили вражеские орудия замолчать. «Щ-303» благополучно добралась до Кронштадта.
