Не выдумки это, всё это не враки,
Что я приручил сто четыре собаки.
И серых, и белых, и рыжих, и чёрных,
Гривастых, безгривых, ленивых, проворных.
Я так приручал их: идя переулком,
Бросал я собакам то коржик, то булку,
То кость, то кусок колбасы, то котлету,
То корочку сыра, а то и конфету.
Я их приручал при луне и во мраке,
И так приручил сто четыре собаки.
Я думал: вот с ними пойду на охоту,
Пойду в сапогах по большому болоту.
Собаки помчат в камышовые чащи
И враз сто четыре мне утки притащат.
Однажды с собаками шёл я в потёмках
И вдруг увидал у оврага котёнка.
Наверно, с дороги знакомой он сбился,
Наверно, из дома уйдя, заблудился.
Дрожит и мяукает жалко в потёмках.
Ну что тут поделаешь? Взял я котёнка!
Но тут сто четыре собаки, как волки,
Оскалили зубы, взъерошили холки.
Вы знаете, кошек не терпят собаки
И любят устраивать с кошками драки.
«Не злитесь, — кричу я, — вы что, забияки!»
Но слушать меня не желали собаки.
С котёнком мы прыгали через заборы…
Куда бы нам скрыться от лающей своры?
А вслед нам рычанье собачье неслось,
Удрать нам с котёнком едва удалось.
С тех пор по ночам — при луне и во мраке —
Всё ищут меня сто четыре собаки!
