И в самом деле, люди только научились летать над поверхностью Земли, а он уже поднял глаза к другим планетам и звездам. Да до звезд ли тут! Кругом океан невежества и нищеты, народ забит, неграмотен, а он, Циолковский, думает о межпланетных путешествиях!..
Да, но и не думать о них он не может! В этом его страсть и призвание. Невольно на память пришли строки из Лермонтова:
Я знал одной лишь думы власть,
Одну, но пламенную страсть.
Это сказал монастырский послушник, беглец Мцыри. Он умер, так и не осуществив свою заветную мечту — увидеть родной край, и ему, Циолковскому, конечно, тоже не дожить до того дня, когда гордый межпланетный корабль с прекрасным и обязательно юным жителем Земли на борту устремится в космические дали. Жизнь коротка и может легко оборваться от глупой случайности или болезни, но человечество вечно, оно-то и возьмет на свои плечи его незаконченные труды и понесет дальше, к звездам все неосуществленные мечты…
С этой мыслью приходит бодрость и желание работать. Циолковский встает, поднимает велосипед, легко, по-юношески садится на него и направляется в обратный путь. Причудливой золотистой змейкой вьется лесная дорожка. На ней нужно быть внимательным и осторожным: кор-ни деревьев выпирают из-под земли, зазеваешься и упадешь.
Навстречу поднялся ветер. Но так всегда. Когда ты устремляешься вперед, тебя обязательно хочет остановить встречный ветер. Так и с заветной мечтой: всегда есть силы, которые противятся движению навстречу мечте, но, если она сильна, то ей не страшен никакой ветер, даже если он превратится в ураган.
На южной окраине Калуги к Оке спускается тихая Коровинская улица. На ней нет мостовой, и проезжая дорога изрыта дождями и талыми водами. Маленькие домики утонули в зелени садов. На их молчаливых окнах рдеют герани, белеют тюлевые занавески. Пешеходов на улице — наперечет. Здесь нет ни магазинов, ни учреждений, и тишину нарушают только шаги случайных прохожих да пение петухов за деревянными заборами.
После революции эта уединенная улица получила громкое название: улица Жореса — в честь французского социалиста, пламенного оратора и борца против первой мировой войны Жана Жореса. Но не в пример площадям и залам, где выступал Жорес, здесь было тихо и скучно, новое название не очень подходило к этой улице, и калужане звали ее по старинке Коровинской.
В 1904 году в конце этой улицы в маленьком домике поселился со своей семьей Константин Эдуардович Циолковский. Домик стоял на улице последним. Дальше строиться было опасно: могло затопить наводнение от весеннего разлива Оки. Это и случилось в одну из следующих весен. Домик Циолковских затопило, и семье пришлось уйти к знакомым, сам же Константин Эдуардович не решился бросить на произвол судьбы свои чертежи и расчеты и перебрался с ними на чердак. Пищу и воду ему привозили на лодке.
