Председатель молчит. Задумался.
— Весь лес свели, — недовольно заметил шофёр. — И кому нужна эта сплошная вырубка!
Председатель промолчал.
А шофёр своё:
— Вот какая штука эта сплошная вырубка. Я не знаю, кому она нужна. С лесничим говорил — и лесничий не знает. Трудная задача эта сплошная вырубка: рубят всё подчистую, а берут только деловую древесину. А всё остальное — недомерки по длине и толщине, сучья, вершины, кора, щепа, пни — остаётся на месте. Гниёт, преет, сохнет, горит. Там, где стоял лес, остаётся страшная и жалкая пустыня. Холодный ветер без задержки летит от Архангельска до Вологды. Пересыхают ручьи, мельчают реки, зверь вывелся, птицы покинули наши края. Ни грибов, ни ягод.
Подъехали к речке Быстрице, которая стала не шире канавы, а воды в ней — курице по колено, хотя недавно закончился паводок.
— Харитон Харитонович, а правда, что когда-то Быстрица мельницу крутила?
— Круглый год мельница работала. Какая бы жара ни стояла, воды хватало.
— А может случиться так, что все наши реки пересохнут? — не унимался шофёр.
— Нет, Вася, — ответил председатель, — этого не случится. Пройдут десятки лет, и лес вырастет, и реки водой нальются. Ну-ка поднажми на педаль, не опоздать бы на совещание, — глянул на часы председатель. И замолчал.
— Ну, тогда ничего, — повеселел шофёр и поднажал на педаль.
За Быстрицей начались владения соседнего колхоза: поскотина, потом сенокосы, а вплотную к деревням — поля.
На стыке двух деревень — Оглоблева и Крушенихи — возвышается двухэтажное здание школы. Большие окна играют на солнце цветами радуги.
— Харитон Харитонович, вы тоже в этой школе учились? — спросил шофёр.
— Да, учился, — ответил председатель и опять замолчал.
Знает Вася-шофёр всю жизнь Харитона Харитоновича, как свою. И что в этой школе учился когда-то председатель, знает, и знает, как по этой дороге, с котомкой за плечами, убежал из деревни на фронт пятнадцатилетний Харитоша в тот же день, как пришли в их дом две похоронные сразу: похоронная на отца и другая похоронная на старшего брата. И весь фронтовой путь старшины знает. Слышал не раз…
А опросил Вася председателя, учился ли он в этой школе, просто чтобы чем-то отвлечь его от той обиды, которую причинили в эту ночь Харитону Харитоновичу. О сплошной вырубке тоже для этого в рассуждения пустился…
Председатель молчит.
Машина идёт. Шофёр не унимается… Опять поля, опять перелески. Подъехали к речке Шалунье. Речка не речка, ручей не ручей. Чистая, прозрачная вода с весёлым весенним рокотом, переливаясь с камня на камень, бежит и бежит. В небольших заводях покружит хлопьями белой пены и дальше вперёд. С берега этой речки видать крыши районного посёлка Орзоги.
