Из только что сказанного можно сделать вывод, будто ущерб, наносимый хозяину неподготовленным слугой, заключается в прямом указании на его дешевизну или бесполезность. Это, конечно, не так. Связь здесь гораздо менее выраженная. Происходит ровно то, что вообще имеет место довольно часто. Все, что поначалу выглядит для нас доказанным на том или ином основании, обыкновенно видится нам привлекательным как нечто, само по себе удовлетворительное, оно присутствует в нашем образе мыслей в качестве чего-то по-настоящему правильного. Но для того чтобы какой-либо специфический канон поведения сохранял свое положение в обществе, он должен опираться на привычку или предрасположенность, устанавливающую нормы его развития или хотя бы ей не противоречить. Потребность в мнимой праздности или нарочитом потреблении услужения есть господствующее побуждение к содержанию прислуги. Пока это верно, без лишнего обсуждения можно заключить, что всякий отход от общепринятого поведения (например, когда обнаруживается, что обучение прислуги было недостаточным) считается допустимым, лишь бы обучение вообще состоялось. Насущность дорогостоящей мнимой праздности проявляет себя косвенно, выборочно, направляя формирование нашего вкуса (нашего ощущения правильности в делах такого рода), и тем самым искореняет несообразные с ним образчики поведения, лишая их одобрения.
С изменением принятого в обществе стандарта благосостояния владение прислугой и ее использование в качестве способа выказать достаток заметно усложняются. Приобретение в собственность и содержание рабов, занятых в материальном производстве, свидетельствует о богатстве и доблести, а содержание слуг, которые ничего не производят, говорит о еще большем достатке и более высоком положении. В согласии с этим принципом возникает класс прислуги – чем многочисленнее, тем лучше, и у него одна обязанность – покорно прислуживать своему владельцу, тем самым предъявляя очевидные доказательства его способности, не производя, потреблять значительное количество услужения. Далее наблюдается разделение труда среди прислуги и зависимых лиц, чья жизнь посвящена поддержанию чести праздного господина. Итак, одна группа производит для него материальные блага, а другая, обычно во главе с его женой или главной женой, потребляет за него в мнимой праздности, зримо подтверждая его способность нести немалые денежные убытки, которые ничуть не вредят его несомненной состоятельности.
