Поджав ноги, я покрепче уперся ими в грунт и толкнул себя вверх, подобно тому, как домкрат толкает вверх груз. Туша подалась, причём её хозяин никаких телодвижений не сделал, из чего я заключил, что обезьян с заячьими ногами глубоко и бесповоротно мёртв. Через секунду я распрямился и, сбросив с себя волосатый груз, облегчённо вздохнул.
Вокруг стояла тишина. Или, может, я контужен?
— Ух, ты жив! — воскликнул Костяная Голова. — А я решил было, что Наташа тебя завалила! Всё, думаю, отбрехался наш придурок… ну, в смысле, атаман. Но если бы она не выстрелила, ты бы сейчас давал письменный отчёт о прожитой жизни в другом месте. Эт-то точно!
— Да ладно, подумаешь! — раздался в наушниках насмешливый голос Олы. — Чем старательнее мужчина изображает перед женщиной страдания, тем несерьёзнее его планы! Наташа, запиши на память! И никогда не верь страдающим мужчинам! Если он страдает — дай ему пинка в зубы, пусть страдает сильнее — это я тебе советую как жена со стажем.
Мозги мои, оглушённые выстрелом в упор и последовавшим падением, медленно возвращались в назначенное им природой место. В ушах немного гудело, покачивало из стороны в сторону — видать среднее ухо восприняло падение как разновидность нокаута! — но я находился в сознании, мог слышать, видеть и даже понимать юмор:
— Я, как хозяин своего слова и дела…
— Чёрт побери, атаман, звучит угрожающе!
— Так вот, я как хозяин своего слова и дела, хочу пообещать, что поцелую Наташу в маковку. — выдавил я из себя. — В благодарность за спасение.
— А может не надо такого самоотречения? — встревожился Головач. — Атаман, побереги себя. Может, не надо поцелуи направо-налево опрометчиво раздавать, а-а, как думаешь? Ведь тогда тебе надо будет и Хайри Маус поцеловать, и Сырожу Лазо! Они тоже тебя спасали…
Рядом со мной опускались разлетевшиеся в разные стороны члены группы, а где-то в сером небе застрекотали винты геликоптера.
— Шеф, вы тут без меня четырнадцать рыл завалили! Как с куста сняли, любо-дорого глядеть! — загундосил в наушниках голос Нильского Крокодила. — Расстреляли как на показных учениях! Всё стадо, вместе с детёнышами! Я не успел даже назад возвратиться, вы всё без меня сделали!
Я устало опустился на тушу поверженного Наташей геноцвала. Рыло мерзкой твари оказалось обезображено выстрелом в упор, чёрная кровь сильными толчками всё ещё вытекала из раны размером с мой кулак, стало быть, сердце хищника продолжало биться даже в теле, лишённом мозга. Прям лягушка какая-то, а не высшее млекопитающее!
