Да, видимо, именно так и надлежит действовать: оборудовать где-то неподалёку лагерь, оставить там груз, снятый с геликоптера, а также оставить лишних людей и группой из трёх человек рвануть к Сендеро-Луминосо. Три условно-земных часа — ходка в одну сторону, столько же времени — ходка обратно, час или два — работа на месте. Всего-то делов!
Я всё ещё обдумывал различные нюансы предстоявшей операции, когда почувствовал за своей спиной странное оживление. Обернувшись к залу, увидел, что в «Последнем притоне» назревало весёленькое действо — кулачный бой за денежную премию, другими словами — тотализатор. К противоположным сторонам татами вышли два человека с весьма колоритными лицами, явно изуродованными ещё в далёком детстве то ли падением с большой высоты, то неудачными попытками остановить головой большегрузный тягач без тормозов. А ещё два их лысых собрата пошли вдоль столиков, собирая ставки зрителей.
Когда один из них приблизился к нам, я получил возможность вблизи увидеть лицо этого промоутера. Скажем прямо, назвать этого человека «жертвой карательной психиатрии» значило бы сильно поднять его престиж в собственных глазах; на самом деле это был обычный баклажан — как цветом лица, так и наполнением. Одним словом, харя этого красавчика столь недвусмысленно свидетельствовала о немалом жизненном опыте своего хозяина, что увидев такую во сне, можно было проснуться и не уснуть более. Считай, что не спал вовсе! Хотя я уже выпил пару чекушек «желудёвого джина», но всё же без труда уловил мощный выхлоп несимметричного диметилгидразина из пасти промоутера, стоило тому только обратиться к нам с вопросом:
— На кого ставим: Пиранью или Убей-Дядю-Пастора?
— А чем виноват дядя пастора? — встрепенулся Сергей Лазо, не уловивший интонационного богатства гундосого голоса промоутера и потому неправильно понявший сказанное.
В свою очередь красавчик не понял потомка китайцев. Похлопав глазами, он лишь изрёк:
— Обещаю фееричный бой!
Я протянул ему карточку в сотню УРОДов — только лишь бы отвязался — и бросил небрежно:
— Возьми-ка, фееричный ты наш, десять к одному — на Убей-Дядю-Пастора.
— Назови своё имя, чтобы я записал.
— Очоа.
Едва только промоутер отошёл, бармен зашипел осуждающе:
— Что ты делаешь, братанга! Только деньги выбросил! Фаворитом считается Пиранья!
— Плевать! — отмахнулся я. В самом деле, не мог же я признаться ему в том, что отправляясь в Чек-Пойнт, прихватил с собою десять тысяч УРОДов.
