— Ну-ну, что это за плач сиротки Хаси? — я ободрительно похлопал его по плечу, но состояние нашего подранка меня откровенно встревожило.
Сергей Лазо медленной, неуверенной походкой двинулся к двери, придерживаясь рукою за стену. Прежде чем покинуть кабинет благополучно застреленного мною «капо» Гидролиза, я снял со стены большую карту Даннеморы, нарисованную хотя и от руки, но с большим старанием. Имело смысл изучить сие эпистолярное наследие «помоечных тигров» в минуту досуга, так сказать, между боями, на бивуаке. Многократно свернув карту, я спрятал её в потайной карман под сари. Разумеется, не забыл прихватить и термокинетический пистолет, которым убитый главарь бандитской шайки так и не сумел застрелить меня.
Мы неспешно прошли сквозь притихший жёлтый коридор второго этажа, вышли к лестнице и спустились вниз. Портье, ковырявший в зубах после трапезы, посмотрел на нас осоловелыми глазками первого президента России; видно, он никак не ожидал того, что нам удастся остаться в живых.
Я приветственно помахал ему рукой и подойдя к стойке, вздёрнул старика за ухо на высоту своего роста. Конечно, от такого обращения ухо могло и оторваться, но меня это никак остановить не могло: я ведь прекрасно был осведомлён о том, что у портье существует второе ухо.
— Сэмюэль Пиролиз очень расстроился из-за твоего безответственного отношения к порученному делу, — сказал я портье и пояснил свою мысль. — Дело в том, что теперь ваш «капо» лежит сильно мёртвый, и случилась с ним эта неприятность сугубо по твоей вине.
— Да что ты говоришь? — губы портье задрожали от страха.
— Ага… Хочешь узнать, что он пожелал тебе перед смертью?
— Что?
— Он попросил передать тебе своё пожелание: чтоб жил ты, сволочь, на одном хемосинтезе…
Портье испуганно захлопал глазами, явно не поняв моей шутки.
— Сверни ему шею, — проговорил негромко Серёжа Лазо за моей спиной.
— Спасибо за добрый и очень интимный совет. — поблагодарил я потомка китайского племени. — Да только зачем сворачивать этому негодяю голову? Ведь он же вовсе не бил тебя, правда? А то, что донёс, так это просто из желания остаться в живых. На это даже нельзя обижаться.
— Тоже мне, Конфуций из кибуца! — хмыкнул Ху-Яобан, выслушав мои рассуждения. — Тогда просто врежь ему по печени…
Я так и поступил. Несильно навернув гнусному стукачу по желчному пузырю — сугубо в целях преодоления старческого застоя желчи и профилактики желчнокаменной болезни — я оставил портье осмысливать услышанное. Вместе с постанывавшим Сергеем Лазо мы вышли из хотеля.
