Деятели искусств люди нервные, поэтому отношусь к их выходкам с пониманием. Даю возможность одуматься и извиниться. Но только один раз, чтобы не вошло в привычку давить на Фурцеву. Иногда, правда, приходится идти навстречу и скандалистам. Бывают ситуации, когда отказать невозможно. На днях приходила Пельтцер[85]. С порога начала перечислять свои заслуги, а затем спросила, когда я «соизволю» дать ей «народную». Тон был резким, требовательным. Другого бы сразу выставила за дверь. Но Пельтцер по существу была права. Талантливая актриса, полвека на сцене, четверть века в партии, активная общественница, депутат, лауреат. Работает в одном из самых «сложных» театров[86]. Уж на 65 лет-то надо было дать «народную». Заслужила. Наша ошибка – упустили из виду. А человек ждал, надеялся. Напоила ее чаем, поговорила, успокоила. Прямо обещать не стала, сказала, что мы посоветуемся. Пельтцер извинилась. Нервы, нервы… У всех нервы. У меня тоже нервы. Расстались довольные друг другом.
Иванову[87] сделала выговор. Поручила пробежаться по спискам – не забыли ли мы еще о ком-то. На своем опыте знаю, как обидно, когда тебя обходят наградами. Дело не в наградах, а в уважении.
Есть одна актриса, заслуженная, талантливая, которую молва записывает в мои враги. «Фурцева ненавидит Б., не дает ей “народную” и вообще не замечает». «Ненавидит» – слишком сильно сказано. Не за что ненавидеть. А вот то, что стараюсь не замечать, – правда. Есть вещи, которые я не прощаю даже талантливым и заслуженным людям. В самом начале своей министерской карьеры я обратилась к Б. с просьбой о помощи. Я часто прошу мне помочь. Не приказываю, а приглашаю, объясняю, в чем дело, и прошу. Так лучше. В ответ на свою просьбу я услышала от Б.: «Как нагружать, так Симу, а как награждать, так мимо!» Сказано это было грубым, вызывающим тоном. Я не стала высказывать своего недовольства. Просто оборвала разговор и попрощалась. Не выношу хамства. Вместо того чтобы одуматься и попросить прощения за свою грубость, Б. почувствовала себя обиженной. Начала говорить гадости обо мне за моей спиной. Что ж – мимо, так мимо. Награждать ее не собираюсь. С моей стороны это не злопамятство, а неприятие подобного поведения. У всех, кто совершает ошибки, есть возможность их исправить. Только не всегда есть желание[88].
9 декабря 1971 года
Вот уже два года, как нет человека, которого я любила, а я все не могу к этому привыкнуть. Люди, когда оправдываются, говорят: «не устоял перед искушением». Как будто слабость может служить оправданием. А я вот однажды устояла перед искушением. Перед очень большим искушением. До сих пор не знаю, правильно ли поступила. По всем статьям – правильно. С какой стороны не посмотри. А нет-нет, что-то кольнет внутри – упустила свое счастье. Счастье ли? Сейчас уже не скажешь, можно только гадать. Есть такой анекдот – женись или не женись, все равно пожалеешь. Так, наверное, и у меня.
