— Гитара, к твоему сведению, получила свое современное свидетельство о рождении в Испании в конце XVII века. До этого играли на девятиструнных инструментах: одна простая струна и четыре пары. Гитары, которые делали в то время в других странах, всегда были перегружены инкрустациями и украшениями, а у нас их создавали для того, чтобы играть. Они были настолько популярны, что даже известный испанский лексикограф того времени Себастьян де Коваррубьяс заметил: «Гитара стоит не больше колокольчика, на ней так просто играть, что не существует ни одного крестьянина, который не был бы гитаристом».
В словах Андреа столько гордости! Марату жутко хочется сбить спесь. Они спускаются в зал. Женщина замирает в восхищении. Марат обводит скептическим взглядом огромное множество гитар.
— Ну, что я говорил! Разница только в цвете и породе дерева. Где разнообразие? Не понимаю.
— Сейчас поймешь.
Марат наблюдает за поведением маленькой испанки. Глаза горят божественным огнем, нижняя губа закушена в немом восторге, жилка на изогнутой шее пульсирует в каком-то только ей понятном предвкушении. Чего она ждет? Шторка в дверном проеме дергается, и в зал выплывает пожилой испанец. Секунду всматривается в посетителей, и его лицо озаряет радушная улыбка:
— Andrea. Cariña mia. Tanto tiempo sin verte[29].
— Don Antonio![30] — Андреа кидается навстречу мужчине.
Они обнимаются и целуются три раза, похлопывая друг друга и счастливо смеясь. Начинают что-то одновременно говорить, оживленно жестикулировать, перебивать, останавливать, спрашивать и отвечать. Изредка бросают на Марата косые взгляды, и тот разбирает несколько понятных слов: «ruso», «amigo», «guitarra» и «España»[31]. Наконец Андреа подводит хозяина лавочки и представляет ему спутника. Испанец тут же кидается к Марату, трясет его руку и троекратно лобызает в обе щеки.
— Espero le guste mi mundo de guitarras. Andrea, linda, muéstrale todo aquí[32].
— V-a-ale[33], — довольно тянет Андреа и подталкивает Марата к первой стойке с гитарами. — Что ж, начнем.
Она снимает со стенда две гитары, ничем на первый взгляд не отличающиеся друг от друга, ставит их перед Маратом и спокойно спрашивает:
— Что скажешь?
— Обычная классика.
— Закрой глаза, — берет его за руку и заставляет поочередно потрогать струны каждой. Какая у нее все же горячая ладонь!
— У одной металлические, у другой нейлон. Ну и что?
Андреа неспешно перебирает нейлон, а потом неожиданно пробегает боем по металлу. Уши Марата наполняют яркие, резонирующие, пронзительные звуки.
