— Здравствуй.
Марика сняла косынку и тряхнула головой. По ее блестящему плащу стекали капли. И плащ, и мокрое лицо Марики в ореоле светлых волос, отражая лучи стоваттной лампочки, как будто сами светились. «Все-таки она очень славная!» — подумал Леня. И сказал:
— Раздевайся. Давай я помогу.
Он осторожно расстегнул мокрые пуговицы ее плаща, воду с него стряхнул за порог, в темноту. Усадив Марику на единственную табуретку, сам опустился у ее ног на краешек низенькой самодельной тахты.
На столе, рядом с приемником, алела раскаленная спираль электроплитки, погруженная в нечто керамико-асбестовое. «Фантазер», — подумала Марика. В будочке было тесно, тепло и уютно.
— А Тони все еще нет, где-то задержалась, — сказал Леня.
— Да, я потому и пришла к тебе, — объяснила Марика.
Он взглянул на нее удивленно, но очень спокойно, и Марика огорчилась: ну все-таки мог бы хоть вообразить, будто она пришла к нему именно потому, что Тоня задержалась. Правда, ей и самой раньше не приходило в голову, что ее приход можно истолковать так…
Сейчас это пришло ей в голову, и она смутилась, раздосадованная, недовольная собой, повторила:
— Я потому и пришла, Леня.
— Что случилось?
— Не беспокойся, я пришла, чтобы ты не беспокоился. Врачи сказали, что ничего страшного нет, совсем пустяки, ее оставили в больнице только на всякий случай. Тоня неудачно спрыгнула с лесов.
— Что ж ты не сказала сразу? Где она? — вскочил Леонид.
— Здесь, в Портпоселке. Я с ней ездила, дождалась ответа.
— Сейчас я к ней сбегаю.
Марика согласно кивнула головой. Бежать в больницу было совершенно нелепо, с Тоней не произошло ничего страшного, а дождь льет, не переставая. Скоро полночь, Леня помешает дежурной медсестре дремать за своим столиком, и она отчитает позднего посетителя. Но и оставаться здесь Леня не мог, он должен был что-то делать, раз Тоня в больнице. Это Марика тоже понимала.
Они вышли.
— Сильный дождь, — сказал Леня.
Они остановились под сосной, на сухом пятачке у ствола. Сосна роняла на них тяжелые капли, и они перебежали под соседнюю. Марике было холодно рядом с Леонидом, поглощенным заботой о Тоне. Она сказала:
— Пойдем? Хотя ты промокнешь.
— Ничего, пойдем.
Они дошли до больницы, и Марика дожидалась на крыльце, под навесом, пока дежурная медсестра сварливо отчитывала Леню за то, что он беспокоит людей по ночам, хотя единственная опасность заключается в том, чтобы его беременная супруга не вздумала в следующий раз прыгать откуда-нибудь повыше.
