Выдохнув табачный дым и глядя на директоров, начавших понимать, к чему
клонит вождь, и чем это может закончиться, Сталин произнёс: «Так, товарищи руководители, вопросы есть?»
Вопросов не оказалось, директора молча отрицательно покачали головой. «Раз нэт — свободны».
И наладили. Ну, наверное. Очевидно, алма-атинского не позвали. Придётся завтра Пётру из себя изображать товарища Сталина. Надо усы отрастить! Без усов эффекта того не будет.
Лучший друг физкультурников справился со спичками — и у Петра получилось. Привезли Машу, покормил, чаем горячим напоил и спать под тремя одеялами уложил. Нужно утром будет шашку-то наточить. Сам мёрз — все лишние одеяла кончились. Один полушубок остался. Укрылся, но снял — тяжёлый. Как называется процесс, когда один элемент в другой превращается? Там углерод точно на свинец заменили.
Утром в ЦК на Комсомольскую вызвал профильных спецов: министра лесной и деревообрабатывающей промышленности Михаила Валентиновича Никифорова и председателя Госкомитета лесного хозяйства Сейтгали Джакипова. Почиркал спичками.
— Объясните?
— Чего? — хором.
— Почему спички горят хреново?
— Нет.
— Сейчас ругаться начну.
— Пётр Миронович, вот, возьмите зажигалку, — протянул тяжёлую железную штуку Никифоров.
— Почему ваши спички не горят?
— Но это не наши спички.
— А этикетка?
— Это Барнаульская спичечная фабрика. Ей такую разнарядку дали — заповедники на этикетке печатать.
— А Барнаул — это…
— Алтайский край. РСФСР.
— Слушайте, извините, товарищи, этикетка сбила с толку. Ну, раз уж собрались, может, отвезёте и покажете, где у вас эти волшебные дикие яблони растут?
— С радостью.
Поехали на трёх УАЗиках и одной «Волге». В «Волге» — три телохранителя. В двух УАЗиках — милиция. Пётр сел с лесниками. Ехать пришлось чуть не час — дорогу не чистили. Не то чтобы совсем заметена, но с проблемными местами. Один ментовский УАЗик заглох.
Приехали.
Почти. Чуть не доезжая до стана, дорога была перекрыта трелёвочником с зачекерованными хлыстами древесины. Пока трактор старательно пробивал снежную бровку, уступая УАЗу дорогу, Никифоров вышел покурить. Пётр с Джанкиповым тоже вылезли, ноги размять. Менты остановились метрах в пятидесяти, а «девяточники» — рядом. Тоже перекур устроили. Джакипов подозвал тракториста, который с большим трудом сумел согнать трелёвочник с дороги. На морозном воздухе главный лесник принюхался, и:
— Да он же пьян!
— Действительно, пьян! — тоже принюхавшись, подтвердил Никифоров.
