Тут как совпало. В 1963 году должен был Косыгин прилететь, и Кунаев его собирался на озеро везти, именно в тот день. Сель зародился высоко в горах 7 июля. В горное озеро Жарсай стекали талые воды с ледника. Когда оно переполнилось водой, то прорвало естественную гранитную перемычку. На нижнее озеро пошёл гигантский поток грязи и камней. На своём пути этот «чёрный дракон» вбирал в себя каменные осыпи, подхватывал гигантские валуны, вырывал с корнями вековые ели. В конце концов вся эта масса обрушилась в озеро Иссык. Удар был такой силы, что оно выплеснулось из берегов, а катера и лодки с людьми волны разбили о берег. Очевидцы рассказывали, после каждого селевого вала озеро аж кипело. Начался размыв естественной плотины, и через несколько часов оба озера, верхнее и нижнее, перестали существовать. Затем сель прорвался в Иссыкскую долину. Пионерский лагерь успели эвакуировать — а поток тем временем ворвался на улицы, развалил множество домов, водозаборные сооружения ГЭС. Даже погреба знаменитого винзавода не уцелели. По тревоге подняли ближайшую войсковую часть, солдаты спасли около двух тысяч человек. Голодных измученных людей находили в горах даже спустя несколько дней. В основном это были грибники, которые в момент прохождения селя забрались выше озера. Уцелевших выводили через горы проводники. Официально тогда в печати объявили, что погибло сто человек. А вот в народе говорили, жертв было гораздо больше — от двух до трёх тысяч.
— А Косыгин?
— Не знаю. Не поехал. Помогал, наверное, спасателей организовывать. Солдат тогда много нагнали.
— А если повторится? — как-то неуютно стало.
— Шесть миллионов кубов выдержат, — мотнул головой начальник «Главалмаатастроя».
— Как-то вы не с той интонацией это сказали.
— Лучше бы повыше. Это звучит грозно — шесть миллионов. А вода?
— Понял вас, — опять деньги просить у Косыгина и Шелепина! Проклянут.
Событие пятьдесят третье
В маршрутке старушка долго смотрит на жующего жвачку парня, потом наклоняется и говорит:
— Зря, сынок, ты это мне все рассказываешь. Я глухая.
Старики-разбойники вернулись.
Вот если на человека наорёшь, то один в ступор встанет, второй обидится и сделает назло — и лишь третий пойдёт делать дело. Не наш метод. Слишком мал процент. Взял Пётр бумагу, взял цветные карандаши и нарисовал серпастый-молоткастый советский паспорт, по образцу российского. И попросил Гарбузова сделать на Гознаке для этих господ первые вот такие паспорта. Денег пообещал, раз не хватает их у министерства финансов.
