Внезапно на безрыбье кандидатура Стассена вызвала живой интерес. В своё время он служил на разных должностях в администрации Эйзенхауэра. В его опыте сомнений не было, но он не ассоциировался с надоевшей всем хуже горького чили политической элитой. Военные отнеслись к нему по-свойски — он даже выступил в кителе коммандера во флотской академии в Аннаполисе, что ужасно рассердило губернатора Мэриленда Спиро Эгню — тот ранее надеялся пойти на выборы вторым номером у Никсона, а теперь пытался сколотить какой-никакой штаб в поддержку уже себя лично. Даже те негры, которые остались в стороне от войнушки и лихорадочно искали, к кому бы им теперь прилепиться, вспомнили, что Стассен вместе с Мартином Лютером Кингом в 63-м хаживал в составе баптистской делегации в марш на Вашингтон, где покойник толкнул легендарную речь «У меня есть мечта».
Неожиданное заявление Эйзенхауэра взорвало политическую тусовку. При поддержке экс-президента, чьё правление помнили в Америке как время небывалого процветания и экономического роста, Стассен мгновенно стал фаворитом. Демократы со своим близким к нулю рейтингу попробовали трепыхаться, выдвинув сенатора от штата Мэн Эда Маски, урождённого Эдмунда Марцишевского, сына польских эмигрантов. Стассен в ответ заявился в Пенсильванию и обратился к собранию амишей на немецком — родном языке своих родителей. Эйзенхауэр поехал в Эри и выступил перед лидерами движения «Русские идут», пообещав, что никаких репрессий против русских американцев не будет — и сказав с трибунки, между прочим, несколько слов, которым его научил маршал Жуков на пирушке после вручения американскому генералу ордена «Победа». Публика грохнула. Штат был выигран досрочно.
Событие сорок второе
— Как там у вас? Дороги-то убирают?
— Похоже, да! Дороги у нас на зиму убирают…
Зима укатила. Тут, на юге, она короткая. Вроде только мёрзнуть начали, дети принялись строить снеговиков и даже снежные крепости, и тут — солнце. Лужи, грязь. Жаль! Было чисто и красиво. Снег — это здорово. Не повезло всяким палестинцам с арабами — нету у них. Не видят, как ровными рядами падают с неба крупные лохматые снежинки.
Поговорка есть: «тише воды, ниже травы». Тише воды? Но что может быть тише падающего снега? С неделю как он валил не переставая, и наверняка это он с небес принёс тишину. И всякий звук только усиливал её: трамвай звякнул, ворона кого-то по матери обозвала, воробышек её по-своему обчирикал, детишки пробежали, смеясь — но тишина от всего этого только росла…
