— А какой день сегодня?
— Суббота.
— Ну, ну! Может статься, что он долго и не протянет! А что он дал тебе?
— Два раза стегнул кнутом. За это я плюнула ему вслед, да еще перекрестилась левой рукой.
Граф уж было отъехал, но вернулся и спросил:
— А сколько мошенников у него в шайке?
— Да человек двадцать, и все вооружены с ног до головы.
— Эх! А нас всего трое! — сказал граф, а потом, выпрямляясь в седле, прибавил: — Да, трое; но один сойдет за четверых, вот уже двенадцать, а двенадцать душ со мной сойдут и за двадцать; выходит — счет ровный.
Он снял с шеи золотую цепь и отдал цыганке:
— Карман пуст, но все-таки бери, и спасибо за известия.
Цыганка протянула руку к графу, который уже поскакал дальше, и крикнула ему вслед:
— Пошли тебе Господи удачу!
Услышав это, граф снова остановился и повернулся к цыганке со словами:
— Черт возьми! Да кто же лучше тебя может это знать? Вот моя рука, посмотри.
Цыганка схватила руку графа и, внимательно на нее посмотрев, задрожала. Франц наблюдал за ней с презрением, Джузеппе — со страхом.
— Вот странная штука! — сказала наконец цыганка. — На руке у дворянина те же самые знаки, что я сейчас видела на руке у разбойника.
— А что они предвещают?
— Что ты проживешь долго, если доживешь до завтра.
— Воля Божья!
Граф кивнул цыганке и, не дрогнув ни одним мускулом, поехал дальше.
Уже собор Ошский показался на горе с двумя своими квадратными башнями, когда граф Гедеон подозвал знаком обоих товарищей и спросил:
— А что, вы очень дорожите жизнью?
Франц пожал плечами и ответил:
— В пятьдесят-то с лишним лет! Есть чем дорожить! Я с трудом могу одолеть пять или шесть кружек… Съем трех каплунов — и отяжелею, а если не просплю потом часов восемь или десять, то голова после трещит… Надоело!
— А ты, Джузеппе?
— О! Я, — сказал итальянец, — также, как и он! К чему жить в мои годы? Недавно проскакал тридцать миль — и схватил лихорадку… Вот на ночлеге хорошенькая девочка налила мне стакан… Она улыбалась, зубки у нее блестели, как у котенка. А я заснул, положив локти на стол… Совсем не стало во мне человека!
— Значит, вы согласны отправиться в путь, откуда не возвращаются назад?
— Вот еще! Раз вы едете, то и мы не отстанем. Правда, Франц?
— Еще бы!
— Если так, то будьте готовы…
— А куда мы едем? — спросил Джузеппе.
— В трактир, где барон де Саккаро пирует со своими разбойниками.
— Их двадцать, кажется, а с ним выходит двадцать один, — сказал Франц.
— Или мы его убьем, или он нас спровадит на тот свет.
