Катя под одеялом прижалась к Диме, у него автоматически встал.
– Расскажи мне про своё детство, – прошептала Катя.
Он отстранился, чтобы Катя не почувствовала его разом опавшую скукожившуюся плоть. Как у того мальчика, что тёр мочалкой перед мамой свой позор в углу холодной ванной. Мама была тут несмотря на то, что он надежно придавил её могильным камнем.
– Прости, я слишком устал.
Катя растерянно смотрела ему в спину.
«Устал на работе, устал, просто устал», – убеждала она себя, сглатывая слёзы, пока не убедила и не уснула.
Сашка ехала в такси. Витя обещал сюрприз.
– Что за сюрприз? – гадала она.
Витя встретил её, открыл дверь такси.
– Привет, – обнял он Сашку.
Та обвела взглядом двор жилого дома.
– Так. Дай-ка, я угадаю, решил сэкономить на ресторане и вызвал девушку на дом?
– Я убрался и приготовил нам ужин, – сказал Витька.
Он был как-то напряжён, но Сашка не сразу обратила на это внимание.
– Ладно, – согласилась Сашка. – Ты бы сказал, что будет секс, я бы другое бельё надела.
Сашка оттаяла с Витей за те два месяца, что они встречались. Он казался ей безопасным. Отчасти потому, что до этого никаких сюрпризов не выкидывал. Хватило Сашке в прошлом сюрпризов: мёртвых родителей на кухне, мокрых простыней в интернате и пинков в спину. Ей не двадцать, когда-то это же должно было у них произойти. Если что, всегда можно сбежать в туалет и позвонить Елене Андреевне.
Она решительно взяла Витю за руку и направилась к дому.
– Ну, веди! Посмотрим, как ты живёшь.
Витька замялся, задержав её за руку.
– Секс у нас сегодня вряд ли будет. Я тебя позвал познакомиться.
– Знакомы вроде, – пожала плечами Сашка, не понимая причины заминки.
Витька начал издалека, глядя не на неё, а в сторону, на окна дома.
– Саш, ты мне очень нравишься, а раз так, между нами не должно быть никаких тайн.
На воре шапка горит. Он узнал про парикмахерскую?
Сашка опустила голову.
– Я хотел тебе признаться кое в чём, не уверен, что ты это воспримешь нормально, но я должен сказать. В общем, живу я не один.
– В смысле? – спросила Сашка.
В голове мигом пронеслись сотни версий: женатый, опустилось сердце, свингеры, мусульманин-многожёнец. Что она за человек такой испорченный! Ну конечно, он живет с мамой, старенькой, больной мамой.
Но в окне, на которое указал Витька, стояла маленькая девочка лет шести.
– Я отец-одиночка.
Вот Витёк и признался. Он ждал её реакции. А Сашка увидела в окне себя, она сидела на подоконнике, закрыв уши, когда родители ругались за стеной, она смотрела на счастливых нормальных людей, которые возвращались с работы, несли пакеты с продуктами. А потом она варила себе макароны, накрыв заботливо тела своих тихих родителей, убивших друг друга.
