Придется его разочаровать, чтобы окончательно понял: им не по пути. Лучше ему держаться от нее подальше, чтобы не нарваться на неприятности. Слишком много плохого в прошлом. Слишком много тайн, которые могут ему не понравиться.
– Сейчас поймешь.
Агата расстегнула несколько верхних пуговиц блузки, обнажая шею и ключицы. Закатала по локти рукава. Пусть увидит шрамы и рубцы, пусть все поймет сейчас. И сделает правильные выводы…
– Он что, тебя бьет? – Ян ухватил ее за плечи – мягко, но непреклонно. Не успокоится, пока не услышит ответ.
– Бил, – Агата вздернула подбородок и тяжело задышала. – Я ушла от него.
Недовольно повела плечами, но Ян не отпустил. Продолжил тягостный допрос:
– Он знает, где ты?
– Нет.
– А где ты остановилась?
– У подруги.
Наконец он отпустил. Получил главные ответы и, похоже, успокоился. От нервного напряжения в горле пересохло. Схватив чашку, Агата выпила до дна остывший чай. А Ян принялся ходить по мастерской из угла в угол, о чем-то напряженно думая.
– Теперь ты понимаешь, почему нам лучше больше не встречаться? – спросила в упор и стиснула кулаки. Ногти до боли вонзились в ладони.
– Потому что так решила ты?
– А что, ты считаешь иначе?
– Ты и вправду думаешь, что этот факт повлияет на возможность нашего общения?
Она снова почувствовала его горячие ладони на своих руках. Увидела прямой, открытый взгляд. В какой-то миг захотелось довериться ему, открыться, поверить в то, что иногда человек может помогать совершенно бескорыстно, но… Каждый шрам на теле напомнил о себе жгучей болью.
– Этот факт может повлиять на все, – осторожно отняв руки, Агата продолжила упорствовать. – Общаться я не могу. Не умею. Когда-то умела, но из меня выбили способность к нормальному человеческому общению…
– Я помогу тебе вернуть ее.
– Да зачем тебе это? – выкрикнула она и вскочила с места. – Зачем тебе возиться со мной? Мы знакомы три дня!
– А сколько надо?
Она бросилась к двери, но замерла, так и не открыв ее. Повернувшись, спросила:
– Что?
– Сколько времени надо для того, чтобы начать доверять? – спокойно спросил он и сделал шаг ей навстречу. – Можно общаться годами, а потом выяснить, что отношения были неискренними и наигранными. А можно знать человека три дня и чувствовать, что все по-настоящему, – еще один шаг.
– И что, ты это чувствуешь? Что все по-настоящему? – уточнила дрожащим голосом, застыв как соляной столб. А Ян продолжал приближаться.
– Чувствую.
Это слово он буквально выдохнул, остановившись в нескольких сантиметрах от нее.
