— Карпентер. Мэри Карпентер.
— Вы требуете, мисс Карпентер, чтобы мы вскрыли плиточное покрытие, изуродовали центр торгового комплекса, создали неудобства для посетителей — и все для удовлетворения ваших фантазий? Этот дуб благополучно растет тут со времени начала строительства, то есть уже почти тридцать лет.
— Возможно, тогда он в самом деле рос, но сейчас он с трудом выживает!
— Слушайте, вы специалист? Ботаник или вроде того? — чиновник уже не пытался быть вежливым.
— Нет, я программист, но…
— Вот и программируйте! А это дерево осматривали специалисты, и ничего особенного в нем не нашли. Извините, мне работать надо. Я ведь не программист…
Впервые название ее профессии прозвучало как синоним слова «бездельник».
Мэри в бессильном сожалении оглянулась на высокий раскидистый дуб, вокруг которого шумел торговый центр. Под кроной устроили зеленую полянку с лавочками, туристы любят тут фотографироваться… «Осматривали специалисты!» А она всего лишь любитель, эколог-энтузиаст…
Из-за ствола вышел человек. Что-то мешало рассмотреть его: то ли солнечные лучи слепили ее, отражаясь от гладких плит пола, то ли тень листвы бросала на лицо незнакомца маскировочную сеть, но Мэри видела только расплывчатый темный силуэт.
— Прошу прощения за то, что случайно подслушал вашу беседу. Я могу помочь вам, Мэри.
С голосом у него тоже творилось странное: он шел словно со всех сторон сразу.
— Кто вы? — удивилась она.
— Друг.
— Кто вы?!
— Я…
Картинка с дубом, незнакомцем, торговым центром из объемной сделалась плоской и с пронзительным звоном распалась на куски. Проклятый будильник.
Мэри села на кровати и потянулась к тумбочке за таблетками.
Диагноз ей поставили двенадцать лет назад, после того как она чуть не умерла от менингита. Редкий случай в психиатрии, но причин для госпитализации нет, достаточно подобрать нужные препараты и регулярно принимать их. Работе заболевание не помешает, к тому же вы, мисс, по словам ваших родителей, с детства имели ярко выраженные признаки интроверта. С машинами общаться намного проще, чем с людьми, правда? Правда. В отличие от людей, машины были спасительно равнодушны. Не плакали, не смотрели на нее с затаенным страхом. А еще — не умирали, непонятным образом одряхлев в течение нескольких дней.
С машинами было интереснее. Мэри нравилось участвовать в том, как они планомерно и непрерывно преображают Милтон-Кейнс, такой молодой, светлый и просторный, не сравнить, например, с Лондоном или Оксфордом… Благодаря машинам город, в котором она родилась и выросла, стал самым «умным» в Британии: светофоры здесь умели определять плотность трафика на дорогах и в зависимости от этого менять продолжительность световых сигналов; по улицам вместо людей-посыльных ездили автоматические-контейнеры с навигаторами; беспилотные электромобили вынудили таксистов снизить цены на свои услуги.
