Выслушав вывод из столь живого рассуждения, миссис Вертриз ничуть не успокоилась и мрачно покачала головой.
— Милое мое дитя, — начала она, — я полагаю… всё столь… боюсь…
— Давайте же, мамуля, не останавливайтесь, — подбодрила Мэри. — Я пойму, о чем вы, только намекните.
— Всё, что ты говоришь, — робко продолжила миссис Вертриз, — похоже на то, что… будто ты пытаешься… пытаешься заставить себя…
— О, я поняла! Иными словами, всё это звучит так, словно я принуждаю себя хорошо думать о нем.
— Не совсем так, Мэри. Я не то имела в виду, — соврала миссис Вертриз, честно считая, что говорит правду. — Ты же сказала, что… что завершение вечера у молодой миссис Шеридан не развлекло тебя…
— Там присутствовал мистер Джеймс Шеридан, у нас была возможность сойтись ближе, чем за ужином, и, несмотря на это, я сочла вечер, проведенный там, жутко глупым, и сейчас вы думаете, мне… — На сей раз Мэри оставила фразу незавершенной.
Миссис Вертриз кивнула, хотя как мать, так и дочь предпочли бы всё прояснить.
— Ладно, — серьезно продолжила Мэри, — я могу сделать что-либо еще? Вы с папой не хотите, чтобы я наступала себе на горло, но у нас нет выхода, посему, кажется, всё в моих руках. Больше здесь обсуждать нечего, ведь так?
— Но НЕЛЬЗЯ идти наперекор себе! — воскликнула мать.
— И я про то же! — весело согласилась Мэри. — Я и не иду. Всё в порядке. — Она встала и взяла манто, собравшись к спальню. Но вдруг остановилась, облокотилась на спинку кровати и посмотрела на потертый ковер под ногами. — Мама, вы тысячу раз говорили мне, что не так важно, за кого девушка выходит замуж.
— Нет же, нет! — запротестовала миссис Вертриз. — Я не могла такого…
— Нет, не вслух, но я поняла, что вы имеете в виду. Не надо отрицать, что брак это «не ложе из лепестков роз, а поле боя»[17]. Чтобы на нем выжить, всё равно придется сражаться, разве нет? Так какая разница, с кем?
— Ох, доченька! Мы с твоим отцом никогда…
— Хорошо. — Мэри сделала вид, что согласна. — Это не про вас с папой. Но разве жизнь бок о бок не скрепляет любой брак? Так многие думают, наверняка, в этом что-то есть.
— Мэри, мне больно слушать твои рассуждения. — Миссис Вертриз подняла на дочь умоляющий взгляд, будто просила пощады. — Всё это звучит так… опрометчиво!
Мэри вняла мольбе, подошла к матери и чмокнула ее в щеку.
— Не ворчите, милая моя! Я не собираюсь делать ничего, что мне не по душе: я всегда была разборчивым поросенком! Но если всё решает совместная жизнь, стоит ли требовать от судьбы БОЛЬШЕГО? Так почему бы не присмотреться к тем, с кем итак живем бок о бок, — к ближайшим соседям?
