— Интересно. А это выдуманные истории или вы отталкивались от реальных событий? — полюбопытствовал журналист.
— Как вам сказать, — Полина Петровна слегка растерялась, — это романы, и довольно удачные, по крайней мере на мой вкус. А хорошие романы, друг мой, тонкое кружево из вымысла и реальности.
Она прищурилась, дожидаясь реакции Стриженова. Видно, фраза была давно заготовлена и ждала своего звездного часа. Журналист понимающе кивнул и улыбнулся Полине.
— Может быть, интерес к преступлениям в сфере искусства косвенно подтверждает, что реставратор задумывал аферу? Может, он так изучал материал? — спросила она.
— Может, и так. Или все проще. Одержимый живописью Солоновский искал, что почитать, помимо специальной литературы, и выбрал книги на любимую тему.
— Пожалуй. К слову, это вообще модная тема. Вот и Вика Одолеева написала детектив о краже картины.
— Кто? — Стриженов слушал растерянно, а про себя жалел, что не захватил шарф. К ночи в городе ощутимо похолодало.
— Виктория, молодая писательница, с которой мы ходили в поход. Вы же встречались с ней?
— Да, конечно. Я виделся с обеими девушками. Так вы говорите, в книге у Виктории тоже преступление в сфере искусства? У вас остался текст, было бы интересно прочитать.
Полина Петровна задумалась.
— Полного текста, кажется, нет. Так, несколько страниц. Она присылала мне перед походом. Если хотите, я вам перешлю.
Дмитрий согласно закивал. Единственное, о чем он сейчас мог думать, — горячий кофе с коньяком и одеяло.
— Ты уверен, что нам нужно с ним встречаться? — в третий раз спросила Марго, когда такси остановилось возле огромного темного особняка. — О нем пишут много странного. Говорят, он миллиардер, безумный коллекционер и вообще мрачная личность. С картинами своими разговаривает и все такое.
— А еще он назвался единственным другом Солоновского, — отозвался Стриженов. — Было бы странно не поговорить с ним.
Маргарита пожала плечами и нажала на кнопку звонка на стойке высоких кованых ворот. Ворота медленно разъехались в стороны, впуская посетителей.
Пока они шли к особняку по широкой подъездной дороге, по обе стороны от которой росли изысканные голубые ели, Стриженов размышлял, о чем спросить единственного друга Игоря Солоновского. Времени подготовиться к этой встрече у него не было. Друг и клиент Солоновского, с которым Стриженов беседовал на днях, Петр Петрович Каменев, позвонил всего пару часов назад, сообщил, что вернулся в Москву и готов уделить разговору полчаса. Затем он продиктовал адрес и попросил журналиста приехать как можно скорее.
