— Да уж помню, помню.
Помнит! Лисицын замирает в ожидании того, что император скажет ему о его будущей жизни. Тот прихлебывает чай.
— А ты-то что пустой чай хлебаешь? Я же вижу, ты вон от меда глаз не отводишь! Голодный?
— Никак нет, Ваше императорское величество… Не голоден. Просто пытаюсь понять, что за мед. Кориандровый или каштановый.
— Ничего себе! Разбираешься? А ты попробуй.
Лисицын подчиняется, скованно тянет серебряную ложечку к пиале, черпает тягучий, похожий на смолу, мед. Принюхивается.
— Кориандр.
— Видишь ты! Такой и такой бывает, оказывается. А мне что на стол поставят, то я и ем.
— Так у отца же ж пасека, Ваше императорское… Каштан другой, у него запах особый. Для настоящих гурманов… То есть… Прощу прощения, Ваше величество. Бывает, что и разнотравье такой вкус дает, шо… Ш-то…
— Помню, мальчиком еще алтайский мед покупали, как раз полевые цветы и травы, — кивает задумчиво император. — Где теперь этот Алтай…
— Так точно. Но каштан вот именно, когда он только свежий, с-под пчелы… Вот он — ни с чем не сравнить! Из-под пчелы то есть.
Государь смотрит на него с усмешкой, но в усмешке этой больше ласки, чем небрежения.
— Ничего, ничего, брось. Хорошо говоришь, чисто. Учат вас, в офицерском. Приятно слушать. Речь не засорена.
— Рад стараться!
— Это хорошо, хорошо, что рад, братец. А скажи вот, только честно… Когда учились там с товарищами — смеялся у вас кто над тем, что боевых офицеров заставляют родную речь заново учить, от заимствований чистить?
Лисицын торопливо пригубливает фарфор: Сурганов приказал Государю не врать, но надо собраться с духом.
— Так точно, — сокрушенно признается он.
— А насчет истории? Что историю Российской империи заново учить, что Соловьева читать требуют? На это есть жалобы?
— С этим меньше, но…
— Эх. Ну да ничего, потерпите. Дворянство, офицерство и говорить правильно должны, и историю точно знать. С простого человека спроса нет, он легковерен, пойдет, куда позовут. А вот пастыри, пастыри его должны быть учеными. Вон, — Государь кивает на мальчика, — Михаил Аркадьевич учит, и вы поучите.
— Скучно! — протестует за Лисицына наследник.
Император ухмыляется. Потом напускает на себя строгость.
— Без прошлого нет будущего. Дуб корнями силен, потому так и крепок, потому дольше других деревьев живет и ветви широкие имеет. Если бы за почву он так не держался своими корнями, не вынес бы его ствол такого веса, любой ветерок бы его повалил. Понятно объясняю?
