После встречи с Ёсико этот папенькин сынок стал раздражать Эйити. У него было предчувствие, что Курихара, хотя тот об этом даже не подозревал, станет одним из препятствий на пути его карьеры.
«Ну, погоди у меня! — бормотал про себя Эйити всякий раз, когда Курихара попадался ему на глаза в отделении или кабинете сестер. — Если ты знаком с дочкой профессора, это еще не значит, что станешь здесь крупной фигурой…»
Но избавиться от беспокойства в душе, лишь повторяя эти слова, не получалось, и неприятный осадок не проходил.
Казалось, золотая осень будет и дальше протекать тихо и спокойно, но ее плавное течение было прервано непредвиденным событием.
Утром, когда Эйити направлялся в кабинет медсестер, старшая сестра, запинаясь, окликнула его в коридоре:
— Э-э… Одзу-сэнсэй! Тут такое дело… Пациент Тахары-сэнсэя…
— Тот пожилой?
— Ну да. Мне сказали сменить ему лекарство. Вместо бетиона, которым его лечили, давать этамбутол.
— Сменить лекарство? Кто вам это сказал?
— Тахара-сэнсэй. Но ведь я помню: Ии-сэнсэй распорядился давать бетион. Как вы думаете, он согласился, чтобы поменяли лекарство?
Эйити молчал.
— А вдруг нет? Тогда мне потом дадут нагоняй.
— Хорошо. Я разберусь. А пока не говорите, пожалуйста, об этом другим докторам.
Он живо представил картину: Старик, совершающий обход отделения, и вступивший с ним в спор Тахара.
«Идиот!.. Зачем такие глупости делать?..»
Тахары в отделении не оказалось. Эйити пошел его искать и заглянул в библиотеку. Тахара устроился в уголке, уткнувшись носом в книгу.
— Эй!
Эйити потащил своего непрезентабельно выглядевшего приятеля на темную лестницу.
— В чем дело?
На груди Тахары поверх несвежей сорочки криво висел галстук.
— Это ты распорядился давать этамбутол?
— Да, я.
Кивнув, Тахара посмотрел на Эйити так, будто изучал его.
— У завотделением разрешение получил?
— Не получил.
— А тебе не кажется, что лучше было бы получить? — скромно предложил Эйити.
— Но за этого пациента, — с нехарактерной для него твердостью тряхнул головой Тахара, — отвечаю я. Поэтому сам решил, какое давать лекарство.
— Старик и Утида узнают, не поймут.
— И не надо. Бетион не приносит никакой пользы моему пациенту…
— Не в этом дело.
— Нет, именно в этом!
Тахара пошарил в кармане сигареты, но там их не оказалось. Эйити протянул ему только что купленную пачку «Peace»[21] и, чиркнув зажигалкой, дал ему прикурить.
— Послушай… я обыкновенный врач. Мне тяжело пичкать больного лекарством, от которого нет никакого толку. Даже если его выписал Старик…
