Прошло семь дней с тех пор, как Сэм ушел из Горного узла. На своем пути он преодолел два огромных пика, перешел трещину в леднике, постоянно спускался и поднимался по склонам. Погода относительно стабилизировалось, благодаря чему ему удалось добраться сюда без серьезных проблем. Однако сейчас погода могла ухудшиться – у него было предчувствие, что скоро начнется метель. Хотелось добраться до места назначения, пока вьюга не разыграется в полную силу.
Нельзя, чтобы в пургу его вещи куда-нибудь унесло, потому что сейчас у него за спиной находился груз с ценным, уникальным содержимым. Сэм не был уверен, можно ли это было называть грузом: он нес тело Мамы, плотно завернутое в мешок для трупов.
Она умерла вместе с ребенком в животе, но через душу дочери, ставшей Тварью, Мама смогла соединить свою Ка с физической оболочкой. Благодаря этому ее тело двигалось совсем как тело живого человека. Даже после того как пуповина, соединявшая ее с ребенком, была разрезана, она выглядела так, словно только что умерла, – на теле не наблюдалось признаков некроза или гниения.
Хартмэн подал заявку на исследование тела Мамы, потому что ему было любопытно понять, как все происходило. Он считал, что это может стать важной подсказкой, которая позволит распутать связи между душой и телом, мирами живых и мертвых, соединенными Берегом. Вероятно, удастся понять, как устроено особенное тело возвращенца. Именно поэтому нужно было обязательно доставить груз. Его путешествие можно рассматривать как последний путь Мамы – так по крайней мере считал Сэм.
Когда он обошел огромный валун, торчащий посередине склона, ему открылся вид на озеро на самом дне воронки. Из-за снежной дымки нельзя было разглядеть точно, но форма озера напоминала сердце – примитивное сердечко, нарисованное рукой ребенка. Жилище Хартмэна располагалось рядом с этим озером.
Когда датчики считали информацию с браслета Сэма, входная дверь открылась. Терминал доставки, размещенный сразу у входа, автоматически включился и поприветствовал его. Сэм хотел сообщить о цели посещения, но тут раздался механический голос:
– Проходите прямо.
Сэм прошел еще через одну дверь и по ярко освещенному длинному коридору. Все выглядело крайне аккуратно в отличие от лаборатории Мамы. Вокруг ни пылинки, но не чувствовалось, что здесь живет человек. Не было слышно ни звука, кроме шагов и дыхания Сэма. Пол и стены были обиты чем-то упругим, похожим на амортизирующий материал.
