Янина Руслановна смерила толстяка строгим взглядом и сказала:
— Во-первых, гражданин, я вам не девушка, а госпожа капитан… А во-вторых, не волнуйтесь, разберемся.
Водитель микроавтобуса сглотнул слюну, однако придержал язык и, достав сигарету, закурил.
— Разбирайтесь… — только и выдавил он. Янина Руслановна и в самом деле училась в Суриковском художественном училище, но по причине беременности была вынуждена оставить учебу, однако, как говорится, талант не пропьешь, и навыки и знания у способной, но несостоявшейся художницы имелись в достатке.
— Разберемся, — рассматривая полотна, предназначенные для интерьерного сопровождения сцен в спектакле, спокойно повторила Макаревич.
Туристы и водители без особого интереса наблюдали за тем, что происходило возле микроавтобуса, просто убивали время. Однако были две пары внимательных глаз, хозяева которых были весьма заинтересованы в положительном разрешении спорного вопроса.
— Чего она прицепилась к нему? — дымя сигаретой, спросил плотный рыжеволосый мужчина у своего узкоглазого и смуглолицего товарища.
Смуглолицый вышел из салона черного джипа и недовольно поморщился.
— Работа у нее такая, — сказал он, не отводя пристального взгляда от микроавтобуса.
Рыжеволосый бугай осклабился.
— Видно, никто не топчет эту курочку, — мечтательно вздохнул он, — вот и зверствует баба на работе!
— Сейчас я посмотрю, как ты будешь себя вести на работе, — произнес узкоглазый. — Приготовься-ка на всякий случай!
Рыжеволосый по тону товарища понял, что дело пошло не столь гладко, как ожидалось, и, смахнув с лица ухмылку, стал наблюдать за таможенниками и нервным водителем.
— Виталик, подай-ка мне этот сверток, — заметив нечто, небрежно завернутое в тряпку, попросила капитан таможенника.
Молодой человек подал требуемое:
— Держите…
Женщина развернула полотно и, протяжно вздохнув, кивнула:
— Гагарин!
— Что? — переспросил молодой человек.
— Я говорю, что это работа художника Гагарина, — пояснила капитан.
У таможенника округлились и загорелись хищным огоньком глаза.
— Подлинник?
— Ну откуда, Виталик, тут будет оригинал мастера, — усмехнулась симпатичная таможенница, — подделка, а иными словами копия.
Капитан Макаревич скрутила полотно в трубочку, и вдруг ее нежные пальчики дернулись. Текстура холста обратной стороны картины не очень-то походила на новую, и это насторожило бывшую студентку Суриковского училища.
— Странно…
Янина Руслановна снова развернула полотно и внимательно посмотрела на изображение, однако ей не хватало света, и капитан сказала коллеге:
