— Миа, — вперив тяжелый взгляд в рыжую бестию, — ты что-то не поняла? Ты хочешь возразить мне? — глаза рыжеволосой погасли, в них заметался испуг:
— Нет, Макс Са, это твои дети, ты можешь поступить, как хочешь.
— Миа, еще раз мне покажется, что ты хочешь возразить мне… — я не докончил фразы, оставляя место для женской фантазии. Иногда невысказанная угроза пугает куда сильнее, чем самые страшные кары.
Выйдя из-за стола, неспешно покинул дом, чувствуя взгляды на своей спине. Видел бы меня мой отец, при воспоминании защемило в груди. Отец был суровым человеком, не признававшим гендерного равноправия. Меня после отказа пойти на военную службу он считал слабаком и постоянно попрекал, что суждено мне стать подкаблучником. Сейчас бы он гордился мной.
Показательная суровость в отношении детей и жен должна была показать Алолихеп, что будь она даже царицей Савской, в этом доме есть всего один хозяин. И неважно, будет она сидеть в Священной ложе Ондона или делить ложе в моей резиденции, ее дело — выполнять мои указания и быть послушной.
К моему поручению Тиландер отнесся со всей серьезностью: из лесной чащи показалась первая партия лесорубов с огромными охапками ветвей. Еще трое несли колья, отставая от первой группы на пару десятков метров. Такими темпами они весь молодняк вырубят, нужно указать, чтобы вырубку производили в разных местах. Тиландера среди них нет, вероятно остался в лесу, руководя работами.
Зик нашел меня после сытного обеда, чечевичный суп сегодня получился особенно вкусным. А пшеничные лепешки — просто сама нежность: килограмм сорок муки — это все, что я позволил себе смолоть из пшеницы, остальное оставил для жителей Плажа, объяснив Хаду, что это не сот (ячмень), но очень похоже, и Ка (пшеницу) лучше сажать подальше от сота. Амонахеское название пшеницы оказалось удобным и звучным, решил оставить его для простоты запоминания.
После наслаждения лепешками вспомнил, что есть задача поважнее строительства плетеных домов. Осень готовилась сдать позиции зиме, и следует поторопиться, чтобы успеть посеять озимую пшеницу.
— Макс Са, мы нашли топ (глина), — парень светился от радости, но следующие пять минут слушал, пунцовый от стыда. Не щадя его самолюбия, жестко прошелся по его лидерским качествам, объясняя, что глава городка должен делать. Если Зик буквально воспримет мои слова, то из него получится Пиночет каменного века. Этого лидера обвиняли в массовых казнях и диктатуре, но он вытащил страну из грязи и создал конкурентоспособную экономику и вооруженные силы.
