— Молодец, Бар, я знаю, что ты не подведешь. Пусть на вышке постоянно дежурит человек, — похвалил я родственника и скомандовал своим сопровождающим: — Мы возвращаемся в Плаж, чтобы сразу отплыть на Кипрус. Обратно вернемся через две недели.
Пока добрались до Плажа, начали сгущаться сумерки, день укорачивался, потому что уже стояла поздняя осень. Отплытие отложил на завтра, снова злясь на задержку. Если предчувствие меня не обманывает, каждый день может быть на счету. Возможно, я поспешил нанести визит племени амонахес, вначале стоило закончить вопрос с переселением основной части людей на Кипр и развитием инфраструктуры.
Алолихеп чувствовала себя лучше, вместе с Лоа она быстро накрыла на стол. Пока мы сосредоточенно жевали, в голове крутилась мысль, что я что-то упускаю. Когда Санчо наевшись звучно рыгнул, сразу вспомнил: озерные Луома. Еще тогда, уходя от них, пообещал себе, что вернусь за остатком племени, обреченное на вымирание из-за своей малочисленности. Конечно, возникала проблема с возможной беременностью моих партнерш. Но с этим как-то можно было разобраться не афишируя.
— Санчо, не хочешь снова побывать на озере? — Неандерталец не все понял, пришлось воссоздать мысленный образ озера и нагих амазонок, что дали нам хлеб, кровь и тела.
Судя по выражению лица Санчо, предложение ему понравилось. Лар и Бер молча наблюдали за нами, каждое мое общение с Санчо их умиляло. Поручив Беру предупредить Тиландера, что утром отплываем, отпустил гостей, оставшись наедине с Алолихеп. Египтянка убрала со стола и с печальным выражением лица покорно проследовала в спальню.
— Алоли, что случилось? Тебе плохо?
— Лоа приводила женщину, когда мне было плохо вчера, та сказала, что внутри меня началась новая жизнь, — опустив глаза невнятно проговорила жена.
— Новая жизнь? Ты беременна?! — я вскочил со шкуры, на которую уже успел лечь. Испуганный моим возгласом, в спальню ворвался Санчо, решивший, что мне угрожает опасность. Увидев меня обнаженного, ухмыльнулся и исчез.
— Да, новая жизнь, будет ребенок, — слова давались Алолихеп тяжело, но не из-за ограниченного лексикона. Здесь явно что-то другое.
— Ты поэтому без настроения? Разве новая жизнь — это плохо?
— Макс Са, ребенок, который родился без позволения и обряда со стороны служителей Ра, считается Беж (ублюдок). Беж не имеет никаких прав, их отдают, чтобы они работали гребцами на кораблях или других работах.
— Алоли, мне плевать на твоих служителей Ра, сами они беж. Если кто-то из них посмеет открыть свой поганый рот, заставлю их работать гребцами до самой смерти. А теперь иди сюда, мы просто полежим. И за ребенка не переживай, думаю, ты беременна будущим предком всех фараонов. — Алолихеп не понял слова фараон, но доверчиво прилегла рядом. Несколько крупных слезинок скатило по щекам, но потом она улыбнулась:
