— Ты так с ней не сделаешь, потому что она другая? — вопрос Мии меня удивил.
— Какая другая?
— Она не воин, не умеет собирать коренья, чистить шкуру, плести веревки. Посмотри на ее руки, она ничего не умеет делать, просто большой ребенок, которого надо кормить, — рыжеволосая презрительно пожала плечами и зло сплюнула за борт. — Что она может? Пойти на охоту, приготовить еду? Да она даже сына не сможет родить, только и умеет смеяться, как глупая птица с яркими перьями.
Я удивленно смотрел на разгневанную жену, впервые Миа позволила себе говорить в таком тоне. Бер усиленно смотрел в воду, делая вид, что ничего не слышит. Санчо всё пофиг, он не чувствовал угрозы, а трескотня Мии его беспокоила не больше, чем прошлогодний снег. Я испытывал сложные чувства: Миа и Нел начали вести себя как жены-эгоистки, кроме того, их вольнодумие может послужить дурным примером для остальных.
— В следующий раз, Миа, если захочешь что-то сказать, хорошо подумай, потому что твои слова могут услышать посторонние люди, — рыжеволосая поняла, что сглупила, устроив сцену при свидетелях. И хотя по ее лицу читалось, что она убеждена в своей правоте, сделала так, как велела ситуация. Низко склонив голову, Миа отчетливо, чтобы слышали все поблизости, попросила простить ее за неразумные слова глупой женщины. Я великодушно простил, и начинавшийся разгораться семейный конфликт угас, но осадок остался: мне следовало учитывать, что мои женщины уже не те дикарки, встреченные мною когда-то. Находясь рядом со мной, они быстро перенимали привычки современного человека, особенно в части, касающейся взаимоотношений в семье.
Самое интересное, если я правильно понял обиду Мии, ее и Нел задевал не мой интерес к Алолихеп и желание взять ее в жены, а трепетное отношение к девушке, чего я не демонстрировал в отношениях с ними.
Виновница скандала появилась вместе с братом, перебравшись с носа на корму, где я задумчиво осмысливал свой разговор с женой.
— Макс Са, я хочу, есть, — подбирая слова, но с оттенком кокетства в голосе заявила Алолихеп, глядя сияющими глазами.
— Хочешь, есть? — переспросил я, девушка с готовностью кивнула.
— В трюме есть рыба и сушеное мясо, возьми и поешь, отныне для тебя самообслуживание, — холодно отчеканил я, глядя как погасли глаза девушки от моего грубого ответа. Правда, вспыхнула и засияла Миа, до невозможности довольная моими словами.
— Макс Са, я хочу с тобой есть, — почти промямлила Алолихеп, делая попытку растопить мое сердце.
