Дома меня ожидал царский ужин: запеченные в глине куропатки, которых охотники добыли по случаю моего возвращения в Плаж, чечевичный суп и пшеничные лепешки, пахнущие настоящим хлебом. Санчо, радостно урча, набросился на еду с таким аппетитом, что Нел часть еды просто вырывала у него из рук, боясь, что мы с Бером останемся голодными.
Еще два дня прошли в повседневных хлопотах: навестив кузнецов, убедился, что над моим последним заказом работа кипит вовсю. Испачканные сажей Рам и Лайтфут носились около домны, перетаскивая куски чугуна к горну, где начинали переплавлять чугун в сталь. Еще во дворце провел ревизию оружия: копий, топоров и мечей хватит еще на полсотни воинов. Запас стрел тоже впечатлял, но Гау все равно получил задание продолжать их изготовление. Его лучники тренировались каждый день, и хотя среди них попадаются приличные стрелки, до показателей Маа, съеденного неандертальцами, никто не дотягивал.
На четвертый день после возвращения в Плаж со стороны степи показалось облачко: Бар возвращался вместе с жителями Форта, гоня перед собой животных. В Форте осталось двое дозорных, которые при виде неприятеля, просто должны были примчаться в Плаж на верблюде. Это давало нам около суток форы, времени достаточного, чтобы достойно встретить неприятеля.
Минад родился третьим ребёнком в семье Рипона и Мендеры: самым старшим был Зикур, потом умерший в младенчестве Кимарх. Младше Минада только единственная девочка в семье — Голайса, с детства отличавшаяся необыкновенной красотой. Отец Минада Рипон трудился гончаром, и сколько мальчик себя помнил, они жили в Ондоне недалеко от речных ворот, прозванных так, потому что выходили в сторону Великой Реки Ямби, разливавшейся каждый год и выносившей в долину огромное количество черной вязкой земли, в которой хорошо рос ка (пшеница).
Минад осваивал азы гончарного мастерства с самого детства, понимая, что за хороший горшок платят хорошо. За один качественный горшок расписанный хной и красками можно получить столько мяса или рыбы, сколько вмещал сам горшок. Его старший брат вырос другим человеком: едва вступив в пору взросления, он нанялся в воины и ходил с луком и мечом. Через два сезона разлива Ямби Зикура сделали старшим над десятком воинов, и его серая туника сменилась двуцветной бело-красной.
Каждый год приходили сборщики налогов Атонахепа, забиравшие очень много готовых горшков. В этом году Рипон заартачился и не захотел платить, кричал, что его сын Зикур является военачальником и накажет сборщиков. Напрасно мать Минада Мендера пыталась успокоить мужа: выведенные из себя упрямством гончара сборщики перебили оставшиеся горшки, прежде чем уйти восвояси. Вернувшийся после ночной смены Зикур, в изумлении взирал на хаос в мастерской отца. Когда старый Рипон заговорил, Минаду показалось, что он ослышался:
