— Здесь нам никто не помешает, проходите!
— Да, пожалуй, так будет удобнее, — согласилась девушка, не переставая осматриваться.
Впрочем, смотреть тут было не на что. От былого торжества научной мысли остался лишь намек: провода, сиротливо ожидающие, что их подключат к технике; удобно смонтированное освещение; функциональные выступы стен, предназначенные для фиксации капсул.
— Только сесть тут негде, — поздно спохватился Ринат. — Подождите, я принесу стул из процедурной.
Он даже шагнул к двери, но Нея его остановила.
— Не нужно. Я сяду здесь.
Девушка непринужденно разместилась на одном из выступов. Ринат по ее примеру устроился на соседнем. Находчивость и непритязательность Ней приятно поразили ученого. Была бы на ее месте настоящая Вайс, закатила бы скандал.
— Вы ведь хороший друг Ильи, верно?
Нея заговорила первой, прекрасно понимая, что иначе желаемого результата не добьется.
— Да, мы давно с ним дружим. А в чем дело, Айрин?
— Я не Айрин. Меня зовут Нея. И мой родной мир далеко от Земли.
Честность и прямота — единственное, что могло подействовать должным образом. И девушка именно на них сделала ставку. Только эффект, на который она рассчитывала, увеличился вдвое, потому что Ринат, знавший правду, но совершенно не ожидавший подобной откровенности, поперхнулся и выпучил глаза.
— Мне больше не к кому обратиться, — полагая его реакцию закономерной, продолжала Нея. — Надежда только на вас. Илья каким-то мистическим ритуалом заменил Айрин на меня, обещал, что мне с ним будет хорошо, а теперь ведет себя грубо. Я не понимаю, что происходит. И не могу с ним жить… Вы мне не верите?
Наконец почувствовав, что вот он — момент истины, который никогда не должен был наступить, Ринат тяжело вздохнул. Бершев наломал дров своим порывом к обогащению, а выкручиваться придется ученому. С другой стороны, хорошо, что Нея не выдала тайну кому-то другому. Тем же кураторам, например.
И можно было бы Илью поддержать — все же друг и они договаривались о сохранении тайны, но только девушку, пострадавшую сначала от амбициозности и глупости Айрин, а потом вынужденную приспосабливаться к чужому миру, Ринату было жаль куда больше.
— Верю… Нея. — Еще один вздох и сокрушенное признание: — Мне жаль, что все так получилось.
— Вы о чем? — нахмурилась Нея. Перед ее глазами вспыхнула картинка-воспоминание — высокая худая мужская фигура, которая зашла ночью в комнату санатория. И столь же ярко полыхнула догадка: — Ты все знал?! Это ведь ты ко мне приходил! Это ты запер дверь в палату! Может, и артефакты нашел тоже ты, а не Илья? Это по твоему желанию я здесь очутилась? И ты подарил меня Илье! Или, может, продал?
