Террористом ОУН в 1934 г. был убит министр внутренних дел Польши Бронислав Перацкий, повстанцы смертельно ранили командующего 1-м Украинским фронтом генерала армии Николая Ватутина (1944 г.), а также заместителя министра обороны Польской Народной Республики, генерала брони Кароля Сверчевско-го(1947 г.).
Как видим, операции националистов имели едва ли не международный масштаб.
Получило они и фактическое международное признание — понятно, без дипломатического «оформления». УВО и ОУН сотрудничали со спецслужбами Веймарской Германии и Третьего Рейха, — на антипольской основе — даже с СССР>[5] и Литвой, после войны — разведками США и Великобритании.
В 1943 и 1944 гг. оуновцы тайно вели переговоры с официальными представителями диктаторов Венгрии и Румынии — то есть произошел негласный выход Повстанческой армии на межрегиональный уровень.
Не меньшее признание получили украинские националисты и у советского руководства. Решение о проведении операций по «ликвидации» руководителей ОУН Евгения Коновальца, Льва Ребета и Степана Бандеры лично принимали Иосиф Сталин и Никита Хрущев. Сводки и донесения о борьбе с оуновцами, начиная с 1940 г., регулярно ложились на стол к кремлевскому горцу. А то, что занимало его, не может не вызывать любопытства и историка.
К слову, в подавлении национально-освободительного движения «отметился» и Леонид Брежнев. После войны он возглавлял политуправление Прикарпатского военного округа, войска которого участвовали в борьбе с УПА.
На разных этапах своей деятельности повстанцы воевали с немцами, венграми, Советским Союзом, румынами, поляками и чехословаками.
Относительно устроенной УПА этнической чистки спикер сейма Польши в 2009 г. издал постановление о том, что резня обладала элементами геноцида>[6].
При этом УПА вышла победителем в межпартизанской войне против польской Армии Крайовой. Да и планы руководства советских «народных мстителей» украинские повстанцы срывали неоднократно.
По силе и способности к сопротивлению УВО-ОУН была уникальной партией — феноменом. Другой политической организации, столь успешно противодействовавшей столь разным и, главное, столь свирепым противникам, в истории ушедшего столетия в Европе не найти. Структура украинских националистов отличалась удивительной прочностью, сочетавшейся со значительной гибкостью.
Поскольку природой тоталитаризма является феодальная реакция>[7] в массовом сознании, то сила радикального потенциала Галиции и отчасти Волыни объяснялась общим уровнем развития восточных славян к середине XIX века и особенно прочными феодальными пережитками в обществе (сохранившимися, к слову, вплоть до настоящего момента). Крепостное право было отменено в Галиции и Буковине в 1848 году — всего на 13 лет раньше, чем в Российской империи, в том числе на Волыни. В 1840 году в Галиции лишь 15 % детей школьного возраста посещали школы.
