Умирая, Теккерей Порринджер сжимал в руках книгу про Робинзона Крузо — все свое имущество, не считая одежды да серебряного шестипенсовика с обрубленными краями. По просьбе матери его похоронили с этой книгой.
После смерти нрав Теккерея Порринджера отнюдь не улучшился.
— Я знаю, ты где-то тут! Вылезай и получи, что тебе причитается, наглый воришка!
Никт закрыл книгу.
— Я не воришка, Теккерей. Я просто взял ее почитать. Обещаю, что верну.
Теккерей заметил Никта за статуей Осириса.
— Я тебе не разрешал!
Никт вздохнул.
— Тут так мало книг! И вообще, я как раз добрался до интересного места. Он нашел отпечаток ноги. Чужой. Значит, на острове есть кто-то еще!
— Это моя книга, — упрямился Теккерей Порринджер. — Отдай!
Никт хотел было поспорить или хотя бы поторговаться, но заметил обиду на лице Теккерея и сжалился. Он спрыгнул с арки и протянул книгу владельцу.
— На!
Теккерей выхватил книгу и злобно на него уставился.
— Хочешь, почитаю тебе вслух? — предложил Никт. — Мне не трудно.
— Раз ты такой добрый, сунь свою тупую башку в кипящий котел! — заявил Теккерей и двинул ему кулаком в ухо.
Никту было больно, но по лицу Порринджера он понял, что тот ушиб руку не меньше.
Старший мальчик ушел вниз по дорожке, Никт проводил его взглядом. Ухо болело так, что в глазах щипало. Никт побрел домой по заросшей плющом дорожке. Один раз его угораздило поскользнуться, и он порвал джинсы и ссадил колено.
В ивовой рощице под кладбищенской стеной Никт едва не врезался в мисс Евфимию Хорсфолл и Тома Сэндса, которые уже много лет восставали из могилы вместе. Том жил во времена Столетней войны, и его надгробный камень давно превратился в обычный валун. Мисс Евфимию (1861–1883, «Усопла, да, но почивает с ангелами ныне») похоронили в викторианские времена, когда кладбище расширили и погребения поставили на поток. У мисс Евфимии была на Ивовой аллее целая гробница с черной дверью. Несмотря на разницу в датах жизни, парочка прекрасно ладила.
— Эгей, юный Никт, не лети! — сказал Том. — А то свалишься.
— Уже! — воскликнула мисс Евфимия. — Господи, Никт! Вот маменька тебя отчитает! Не так просто заштопать эти панталоны.
— Э-э… Извините…
— А еще тебя искал опекун, — добавил Том.
Никт взглянул на серое небо.
— Но еще день.
— Он встал спозаранку. — Никт давно знал, что «спозаранку» — это «рано утром». — И попросил передать тебе, что он тебя ищет. На случай, если мы тебя встретим.
Никт кивнул.
— Аккурат за Литтлджонсами поспела лещина, — улыбнулся Том, пытаясь поднять ему настроение.
