Наки хитро улыбнулся, не переставая шарить руками в грязи. История о Великом зловонии 1858 года была его любимой, и, хотя мы знали её наизусть, Наки умудрялся каждый раз добавлять новые, всё более ужасные подробности. Но его любовь к этой истории разделяли не все.
– Только не это, Клэй. Неужели опять, – пробормотал Тод. Он стоял на коленях передо мной, погрузив руки по локоть в ил.
– В смысле? – обиженно спросил Наки.
– Я больше не могу слушать твою болтовню о мертвецах, навозе и потрохах животных, – ответил Тод. – Мы уже поняли. В 1858 году Темза воняла мертвечиной. Прекрасная история.
– Летом 1858 года Темза не просто воняла мертвечиной, – оскорблённо возразил Наки.
Он как будто считал хранение воспоминаний о Великом зловонии своей обязанностью. Я никогда не понимал, почему Наки одержим именно этим событием. Когда мы с ним познакомились, он уже был таким.
Наки прокашлялся и поднял руку, готовясь начать один из своих подробнейших докладов.
– Стояла засуха, и река обмелела. Даже королева Виктория и принц Альберт, отправившись на прогулку по реке, были вынуждены вернуться во дворец – так их испугал смрад. Темза и вправду превратилась в лужу, кишащую мусором и отходами, мертвецами и личинками…
– Личинками? – перебил его я. – В прошлый раз ты говорил, что мертвецы были усыпаны мухами.
– Какая разница? – возразил Наки, вытерев нос краем рубашки. – До мух были личинки.
– Боже, Наки, да ты просто свихнулся на этой истории! – презрительно воскликнул Тод. – А ты, – он обернулся ко мне, – перестань ему потакать, иначе придётся…
БАЦ!
В голову Тода прилетел комок грязи. За спиной послышался смех.
Покрасневший Тод вскочил и налетел на Наки.
– Сейчас я тебе задам!
– Тод…
– Что? Клэй, нельзя всё время защищать его просто потому, что он младше!
Я покачал головой и кивнул в сторону тёмных фигур, спускавшихся по обрыву. Издали они напоминали жуков.
Тод тут же забыл о Наки.
– Проклятье. Они так и не поняли, что эта территория наша?
– Похоже, нет, – устало откликнулся я.
Меньше всего тем утром мне хотелось драться. Нам, мадларкам – «грязевым жаворонкам», – и без того приходилось несладко[1].
Меня, Тода и Наки называли Ужасными с моста Блэкфрайерс. Этот участок Темзы мы отвоевали с трудом. Теперь, когда он стал нашим, нам вовсе не хотелось делить его с другими. Все знали, что лучшие районы находились вблизи мостов. Пассажиры повозок, проезжавших по мосту, частенько бросали в воду пенни или остатки еды. Вот почему мы отвоевали это место пару лет назад, подравшись с другой бандой мадларков за полкроны, которую выбросил богатый джентльмен. Он с довольным видом наблюдал за происходящим из своей повозки.
