10
РАССЕРЖЕННЫЕ ЖЕНЩИНЫ И ВОНЗАЮЩИЕСЯ КОГТИ
Садж‘{58} для сочинителя все равно, что деревянная нога для пешехода. Я не должен им злоупотреблять, чтобы не быть скованным в способах выражения своей мысли, иначе моя деревянная нога заведет меня в безвыходный тупик. Писать садж‘ем труднее, чем писать стихи. Бейты касыды не так ограничивают свободу автора, как строки рифмованной прозы. Часто автор видит, как рифма уводит его в сторону от поставленной цели. А наша цель здесь сделать наш рассказ понятным и приятным для любого читателя. Любителям же рифмованной, украшенной, изобилующей метафорами и иносказаниями прозы лучше обратиться к макамам ал-Харири{59} или к мудрым высказываниям аз-Замахшари{60}.
Что же до нашего друга ал-Фарйака, то какое-то время он жил так, как мы это описали, а потом поссорился со своим дедом и был вынужден оставить прежние занятия и искать себе других заработков.
Довелось ему быть учителем дочери одного эмира, девицы красивой, обладавшей стройным станом и глазками с поволокой. Это не значит, что она выглядела сонной и не замечала, что кому-то нравится. Я хочу сказать, что при всей ее свежести и нежности взгляд у нее был усталый, но и это слово не передает того, что я имею в виду, точнее сказать, взгляд у нее был томный. А томность мне не нравится, за ней скрываются сухость, равнодушие, порочность и другие качества, упоминать о которых воспитанный человек постесняется. Короче говоря, она глядела из-под прикрытых век. Но и это не совсем точно — не знаю, как донести до читателя мою мысль. Быть может, вернее всего сказать, что глаза ее метали стрелы. И ее юный возраст не был тому помехой. Ведь сердце откликается на призывы и многоопытной женщины, и многообещающей юницы. Не каждое влечение ведет к прелюбодеянию. Известно, что у некоторых людей чувства пробуждали следы жилища любимой, сохранившиеся в пустыне{61}. Другие же влюблялись, увидев окрашенную хной ладонь или прядь волос, платье, шаровары, шнурок или еще что-нибудь в этом роде. Я знал одного, который любил кошку женщины, играл с нею, и ему казалось, что он играет с самой женщиной. Кошка часто вонзала в него свои когти и царапала его до крови, а он наслаждался болью, то ли считая, что любви без мучений не бывает, то ли зная, что женщина, которую ласкают, тоже когти во влюбленного вонзает, раня его либо физически, либо морально. Одного влюбленного спросили, чем ему платили за его любовь, и он ответил: Я радовался ветерку, если он доносил до меня запах любимой, даже неприятный.
