– Но так ведь начали разработку.
– Пока не за что зацепиться.
Он предложил:
– Давайте я подключусь. Может, чем помогу.
– А ты и так помогаешь, – сказала Анна. – Скорее всего, преступник совершал похожие преступления, но их по недосмотру не объединили в общее производство. Так что ищи, Павел, ищи.
Заметив, что Стерхова направилась к двери, он поинтересовался:
– Уходите?
– К начальнику управления. Надо кое-что прояснить.
Первая фраза, сказанная секретаршей Стратонова, с ходу обезоруживала.
– Алексей Климович ждет вас.
– Но я без предупреждения, – заметила Анна. – Вы ничего не путаете?
– Он предупредил: впускать вас, когда бы вы ни пришли.
– Ну, хорошо… – Она приблизилась к двери и услышала за спиной тихий голос:
– К вам Стерхова.
Выдержав недолгую паузу, Анна постучала в дверь и после короткого «Да!» вошла в кабинет.
Стратонов, как и в прошлый раз, поднялся из-за стола и любезно усадил ее в кресло.
– Рад видеть. Что привело?
– Определяюсь с перечнем дел для возобновления производства. Одно уже выбрала, но, похоже, оно не из простых.
– А вот это зря. – Стратонов присел рядом. – Всех старых дел не раскрыть. Следует выбирать попроще.
– Очень зацепило оно меня. Понимаешь? – сказала Анна.
– И что же в этом деле нерядового?
– Восемьдесят девятый год, убийство женщины в ее собственном доме. Десятилетняя дочь жертвы – свидетель.
– Тоже убита?
– В том-то и дело, что нет.
– Неужели оставили в живых?
– И это странно. Возможно, повезло, но только вот ведь какая штука… – Анна ненадолго задумалась. – Теперь она сорокалетняя женщина и мало что помнит. Пробовала ее разговорить, но ничего не вышло.
Стратонов уточнил:
– Не помнит или не хочет вспоминать?
– И здесь ты попал в точку. Думаю, и то и другое. Попробуй докопаться.
– Вот и я говорю: брось это дело. Нераскрытых в архиве полно, подыщешь что-нибудь более подходящее.
Анна ненадолго задумалась, а потом спросила:
– Кто такой Усков?
– Григорий Кузьмич? – Стратонов поднялся со стула, прошелся по кабинету и сел на свое место, словно отделяя официальный разговор от приватного. – Следователь, старейший работник нашего управления.
– Еще работает?
– Если быть точным – дорабатывает. Давно бы его уволил, но ради семьи пошел навстречу. Он все же многодетный отец.
– Сколько ему сейчас? – спросила Анна.
– Кажется, шестьдесят четыре.
– Еще не старый.
– Да уж куда там! Пятеро детей, младшей дочери – десять.
– Надо же. – Она покачала головой. – Могу с ним поговорить?
