— Ты пригласил меня сюда, потому что я потерялась. Тебе стало меня жалко, потому что я была расстроена и не могла попасть на вечеринку, на которую собиралась.
Витторио фыркнул.
— Я пригласил тебя потому, что мне этого захотелось. И потому, что мне хотелось, чтобы в этот вечер ты была рядом со мной. Он снова сжал ее плечи.
— А теперь вместо того, чтобы искать причины, по которым ты не должна быть здесь, давай наслаждаться вечеринкой по причинам, по которым ты должна быть на ней.
— В таком случае, похоже, я с тобой застряла на этой вечеринке.
— Точно, — ответил он, улыбнувшись так, что ее бросило в жар. — По крайней мере, до конца сегодняшнего бала.
— Тост. — Марчелло подошел к ним с бокалами «Апероль-шприца». Он подал им бокалы и, подняв свой, произнес: — За карнавал!
— За карнавал, — откликнулся Витторио, глядя на Розу. — И за туман, который помог мне встретить Розу.
Она была такой робкой, она походила на необъезженного жеребенка или котенка, гоняющегося за тенью. И это не было притворством. Витторио хорошо умел распознавать женщин, играющих роль наивных девушек.
На мгновение Витторио задумался, правильно ли он поступает, сталкивая ее с Сиреной. Может быть, ему следует избавить ее от очевидной неловкости и позволить вернуться в свой мир, если она действительно этого хочет. Вернуться к тому, что было, без сомнения, тяжелой работой, и беспокойству о потере ничтожной для него суммы в сто евро.
Только Витторио был достаточно большим эгоистом и не хотел ее отпускать.
Он видел, как широко распахивались ее глаза при каждом новом открытии: при взгляде на изысканный светильник из муранского стекла, на стены, покрытые фресками, на позолоченное зеркало, поднимавшееся почти до потолка.
Она была глотком свежего воздуха в жизни Витторио. Такая бесхитростная и совсем не претендующая на обратное. Какая освежающая перемена сейчас, когда он чувствовал себя таким измученным.
А еще она красива. И это платье сидит на ней как перчатка, и это заставляет его страдать от желания снять его.
Так почему же он должен ее отпускать?
