Мы сплетены, тревожно дышим, не желаем оба разрывать существующую связь.
Его губы нежно касаются моего виска, спустя мгновения, горячая влажная ладонь ласкает спину, сообщая о скором продолжении. Я удивлена, улыбаюсь и целую его в шею. Он легко переворачивает нас, меняя местами, целует всё, что видит, и медленно начинает двигаться. Мои руки на его ягодицах, ладони ощущают игру мышц, ответственных за это движение. Сжимаю их, и слышу вновь шумное дыхание перевозбуждённого, нетерпеливого мужчины… Ласкаю его спину поглаживаниями, кончиками пальцев провожу линии медленно вверх, неспешно вниз. Затем ногти, едва касаясь, лишь подразнивая те же линии, чувствую, как его кожа меняет свою структуру, покрываясь россыпью, он стонет от удовольствия и тут же ловит мои губы, проникает в мой рот языком — теперь моя очередь ласкать его…
Сжимаю его ягодицы сильнее, потому что чувствую, что близка, подталкиваю его и себя, ощущаю пульсацию, он громко, но красиво стонет, изливаясь, и я буквально взрываюсь в сильнейшем ощущении из всех, какие у меня были…
Чёрт возьми, это не по плану, удовольствие должен был получить только он! С другой стороны, мужчин женские постельные всплески счастья только радуют, а если следовать некой неподтверждённой теории, во время оргазма мы выделяем вещества (гормоны), необходимые мужчине для здоровья, ощущения счастья и радости, удовлетворённости. Поэтому они интуитивно ищут женщин, готовых не только дарить оргазмы, но и способных испытывать их сами. Так что мои удовольствия сыграют только положительную роль в моём же проекте…
«Привет, Макс. Приедешь?»
«Сегодня не могу, должен быть дома. Приезжай ты?»
«Приезжай! Не знаю, как пережить этот вечер и ночь без тебя!»
«Ну ладно, так и быть. Уговорил! Что привезти тебе вкусненького?»
«Себя! Побольше и погорячее!»
Дверь открывает мне мальчишка лет 6, темноволосый, кареглазый, уменьшенная копия Максима…
— Привет! — звонко приветствует он меня.
— Здорово, коли не шутишь! Ты кто?
— Я Максим! Мини-Макс! А ты Соня?
— Я Соня — спросонья, — улыбаюсь, ребёнок и впрямь забавный.
В дверях появляется Макс:
— Эй, Мини! Не держи мою девушку в дверях! Привет, — целует меня, обнимая своими ручищами, обдавая нежным, едва уловимым, терпким запахом своего тела.
— Привет! Это твой сын?
— Ха! Так и знал, что именно это и подумаешь! В каком-то смысле, да! Если рассуждать с той точки зрения, кто больше проводит с ним времени, то скорее я отец, нежели его настоящий. Не смотри так, Мини-Макс мой племянник, сын моей сестры.
