— Не смотрит.
— Теперь Вы понимаете, почему я к Вам подсел? — «великий комбинатор» триумфально откидывается на спинку кресла, одним движением опрокинув в себя абсент. — Вы в безопасности, и я тоже. Вместе мы отлично сработали! Предлагаю и дальше сотрудничать.
— Я и без Ваших интриг была в безопасности, — замечаю ему.
— Самая большая ошибка — самоуверенность. Мерседес относится к тому типу женщин, устоять перед которыми практически невозможно. Даже если таковой и отыщется, она всегда найдёт способ его получить, но тут уже будет играть с азартом. Боюсь, это как раз наш случай, — добавляет, переключая свой взгляд с меня на брюнетку.
Agnes Obel — The Curse Trip-Hop
Смотрит он на неё с чувством, но каким-то непонятным.
— Что такое любовь? — внезапно спрашивает, не отрывая взгляда от своей возлюбленной.
— «Любовь, это когда твоя душа видит своё отражение в другом человеке», — машинально отвечаю.
И именно в этот эпический момент рассуждений о сущности любви, я поворачиваю голову, чтобы снова взглянуть на сцену… а там — глубокий страстный поцелуй.
Зеркало, в котором моя душа имела неосторожность всё последнее время видеть своё отражение, лопается с гулом, более характерным для раскалывания земных тектонических плит. Меня бросает в жар. В груди печёт, в глазах песок, но во мне ещё достаточно воли, чтобы не позволить позорным слезам окончательно опрокинуть моё достоинство.
В ту же секунду я решаю, что соберу свои вещи и уберусь из этого места в какой-нибудь другой отель. Не говоря уже о моих оплёванных чувствах, весь этот элитный контингент наверняка потешается над тем, как мой красивый муж неприкрыто вытирает об меня ноги. Мне больно до одури, но я продолжаю улыбаться. Ну чем не светская дама?
Бельгийцу не лучше — в ключевой момент его будто током ударило. Это странно, но всю его холодность смело… сочувствием! От мягкости в серых понимающих глазах мне ещё хуже: если даже айсбергу меня жаль… Себя бы лучше пожалел! Хотя, может, он уже привык? Это же так модно сейчас — открытые отношения. Скучающие в безобразном достатке пары добирают эмоций, заставляя друг друга ревновать, вступая в связи со случайными людьми. Смогу ли я когда-нибудь к этому привыкнуть? А нужно ли?
Бельгиец с шумом набирает в грудь воздуха, чтобы выдать:
— Как Вы допускаете всё это? А главное, почему терпите?
— Ну, во-первых, такую ситуацию, как сейчас, я наблюдаю впервые, и это уже действительно перебор, а во-вторых, не терплю, а даю ему шанс. Ну и себе, наверное, тоже. Насчёт «допускаю»: а что, по-вашему, я должна делать? Устраивать сцены и повсюду за ним таскаться? Счастье невозможно там, где есть унижение и пренебрежение, Вы не находите? Невозможно быть счастливым, живя в вечном страхе однажды проснуться отвергнутым! Самое сексуальное, что может быть в мужчине — это его надёжность. Плечо, на которое можно опереться! Уверенность, что и завтра и через год и через сорок лет оно всегда будет твоим! Достоинство и гордость — основа личности. Бороться, плести интриги, хитрить и манипулировать я никогда не буду. Просто развернусь и уйду. Да, будет больно, но поболит и перестанет. Это в любом случае лучше, чем унижаться всю жизнь.
