Пока жива гигантская гусеница нам уйти не дадут, и понимаю это ни я один, из начала состава то и дело прилетают артиллерийские снаряды в хвост, вот только демон не обращает на них даже внимания, те просто взрываются на его чешуйчатой броне, вполне возможно ранят осколками, но что там те осколки для такой твари? Так, занозы!
Между двумя смертями я выбираю быструю, быть сожранным и еще неизвестно сколько перевариваться в желудке этой твари не для меня! Поэтому пришло время прибегнуть к тяжелой артиллерии, ибо такой огромной демонической твари я еще не встречал!
— Перун, взываю к тебе, яви свою мощь да покарай врагов моих! — начинаю двигаться навстречу гусенице и вспоминаю слова Всевлада, после которых наш шалаш исчез в вспышке молнии. Неизвестно как отреагирует Перун на мое обращение, в любом случае в данный момент умереть от молнии не такой уж и плохой исход!
Первый запрос остался без ответа, вызвать кару небесную так же как это делал Всевлад у меня не получилось, видно с тех далеких времен Перун сменил коды доступа для самых доверенных абонентов!
— Перун, мать твою! Я сейчас сдохну тут! — через кольцо окружения мне точно не прорваться, твари просто задавят массой и насколько бы я не был силен это не поможет! А на другой стороне состава демонов меньше, но все одно не прорваться. — Давай, мечи свои молнии! Ты слышишь меня, пердун небесный! Чего тебе стоит всего одну молнию в эту гусеницу-переростка зарядить, вон их сколько вокруг впустую бьет! — наверное не стоило так к божеству обращаться, но когда на тебя ползет гигантская демоническая улитка, пожирающая один вагон на своем пути за другим — все нормально, Перун дедушка понимающий и в мое положение думаю войдет.
— Ну ладно, уболтал! Пес громозадый! Не хотел я этого делать, но придется!
Хватаю ближайшего еще живого раненого солдата и перерезаю ему глотку его же штыком от винтовки. Если Перун не хочет признавать во мне Всевлада, то всегда есть знания волхва, некоторые из которых очень хорошо подходят для таких безвыходных ситуаций!
— Перун, покровитель воинов и дух грома небесного, прими эту жертву — слова на неизвестном для меня языке сами вырываются у меня из глотки, всплывая из воспоминаний Наума Сафроновича. — и даруй мне силу свою!
Ничего не происходит.
— Тебе мало? — кричу я небесам, и мой крик привлекает внимание хватов, до этого круживших в метрах сорока от меня. Встречаю их беспорядочным маханием конечностей, выглядит странно, но с моей силой работает прекрасно, шеи хватов ломаются на раз!
