Сейчас Борман изучал те сверхсекретные документы, на основании которых он должен был вести переговоры с представителями Империи. Невольно Мартин вспоминал свой путь, сложный и извилистый, который мог прерваться на пике его карьеры. В Мировую ему не удалось повоевать, он так и остался в запасном полку, когда война закончилась страшным позором. Работая на ферме в Мекленбурге, он вспомнил свое военное прошлое: в округе участились грабежи и кражи продуктов питания, крупные фермерские хозяйства нанимали частные охранные отряды (фрайкор), в одном из таких отрядов Борман получил должность командира отделения, став еще и казначеем. Да, ему нравилось иметь дело с деньгами. Он хорошо знал, что тот, кто сидит на денежных потоках и имеет возможность ими распоряжаться — тот имеет настоящую власть. Его первым командиром был один из ярых нацистов, стоявших у основания партии, садист и гомосексуалист Герхард Росбах, чудом уцелевший во время ночи длинных ножей, этот любовник Рема переживет и Рема, и Гитлера, будет прекрасно чувствовать себя в послевоенной ФРГ, занимаясь бизнесом, будет организовывать фестивали Вагнера. Воистину разносторонняя личность. Борман, «потомственный фермер», был человеком попроще. В двадцать четвертом он с товарищами убивает школьного учителя Вальтера Кадова, вроде бы горло учителю, заподозренному в сотрудничестве с французами, перерезал не Борман, а Рудольф Хёсс (будущий комендант Освенцима), в результате Мартин отделался годом тюрьмы, из которой вышел досрочно. С двадцать седьмого года Борман начал карьеру в НСДАП, причем больше всего ему шла карта в хозяйственной деятельности, сказывалась крестьянская основательность, неспешность, детальнейшая проработка всех аспектов проблемы. В тридцатом году он занимался не только кадровыми вопросами (помните, кадры решают всё?) но и организовал кассу взаимопомощи, впервые сев на приличные денежные потоки (в некоторые месяцы взносы достигали трех и более миллионов марок). В тридцать третьем его карьера сделала гигантский рывок. Он написал Гессу, и вскоре оказался начальником его штаба, а это была очень серьезная должность. Чуть позже тот же Гесс назначил его своим секретарем, давая ответственные поручения. Так, Борман отвечал за строительство в Бергхофе, резиденции Гитлера, постепенно набирая всё больше власти и влияния, примерно с конца тридцать пятого стал исполнять обязанности личного секретаря фюрера, занимаясь в том числе и личными финансами Адольфа Гитлера, благодаря чему вес Бормана стал стремительно возрастать, особенно с началом войны. О миссии Гесса он догадывался, хотя подробностей не знал. Теперь понимал, насколько важно было для Германии и Гитлера обеспечить себе нейтралитет Британии. Сухие цифры говорили ему намного больше словесных излияний военных, которых Борман не любил, особенно военную аристократию, продувшую Мировую войну и всё еще слишком много о себе воображающую. Гемм не долетел: провал! Это был серьезный провал! Время поджимало, следовало как можно быстрее решить британский вопрос и вплотную заняться большевиками!
