— И как вы видите будущее нашего флота? Кузнецов заинтересовался. В будущей войне нам крайне необходимо восстановить баланс в противоминных кораблях — тральщиках, создать эсминцы ПВО, очень нужны десантные суда, которых нет. Задача флота будет в проводке конвоев с грузами, обеспечением десантов, артиллерийской поддержки сухопутных сил. Средние и малые суда плюс сильная морская авиация. Примерно так. Ударные силы в виде москитного флота: торпедные катера, бронекатера плюс подводные лодки и та же морская авиация. В послевоенное время будем смотреть, что сможем вытянуть экономически. Думаю, что крупные артиллерийский платформы сойдут на нет из-за обилия авиации, как мобильной, на авианосцах, так и наземного базирования, особенно если увеличиться дальность действия авиации. Да и ракетная техника в перспективе станет прощальной песней по артиллерийским линкорам. Не зря у нас Кулик этой темой занимается. Но, в перспективе, иметь хотя бы три авианосных соединения не помешает. Два на Тихом океане, одно на Балтике.
— А что так остальных два флота обидели?
— Север — почти все время мощные ветры и волна, при которой авианосец практически бесполезен. Самолеты не смогут стартовать, разве что угроза вывести такое соединение в Атлантику. Тогда без промежуточных баз: Щпицберген или Исландия или Гренландия нам никак. Черное море — при наличии непотопляемого авианосца Крыма тулить туда такие корабли бессмысленно. Хотя Балтика или Север — это можно решить по обстановке. В состав каждого авианосного соединения должен войти один артиллерийский корабль: линкор или тяжелый крейсер, эсминцы и крейсера, заточенные на ПВО, противолодочные корабли, корабли обеспечения. Примерно так прикидываю.
— И что, новый авианосец будет тащиться под прикрытием древнего «Марата»? — не скрывая улыбки спросил адмирал.
— Честно?
— Да!
— Мараты все равно уже практически утиль. Я рассчитываю, что нам трофейных линкоров обломится. Хотя бы две-три штуки. Вот так.
И тут Кузнецов рассмеялся, громко и раскатисто, искренне, как может смеяться человек, у которого совесть чиста и которого потешил наивный сухопутный червь.
— Ну, уважил ты меня, Алексей Иванович! Мы даже охоту на медведя не начали, а ты уже шкуру его поделил! Молодец! А соображения твои по поводу подводных диверсантов давай, посмотрю. Заинтересовал. Честное слово!
И вот в кабинет вошел Кузнецов. Ему сейчас, как и мне приходилось работать по 20 часов в сутки, все семь дней в неделю. Он принес план прикрытия «Двуташкентского» каравана (пусть знает, что я знаю, как этот караван в его штабе называют) на заключительном этапе проводки к Владивостоку. И мы углубились в работу.
