Чезаре сидел на балконе гостиничного номера. Деловую одежду он сменил на светлые брюки и рубашку поло. Длинные ноги в мокасинах ручной работы были расслабленно вытянуты.
Вдали смутно поблескивало озеро Гарда, под водами которого скрывались ледниковые глубины, а поверхность отражала окружающие его альпийские горы.
Чезаре со щелчком открыл банку пива, которую только что достал из мини‑бара в номере. Наслаждаясь прохладным напитком, он чувствовал себя вполне удовлетворенным. Его манила перспектива предстоящего уик‑энда с Карлой. Это вызывало в нем положительные эмоции, ощущение внутреннего комфорта. Так случалось всегда, когда они бывали вместе.
Я не ошибся в ней.
В обществе Карла могла показаться сдержанной и невозмутимой, даже слегка апатичной, но когда они оставались одни… О! Она становилась совершенно другой! Чезаре ощутил немедленную реакцию тела на эти воспоминания. Стоило ему прикоснуться к Карле, она мгновенно тянулась к нему подобно язычку пламени зажженной спички. Страсть вспыхивала, как фосфор, пылкая и жгучая. А их телами правило бал необузданное желание.
Но не только чувственное наслаждение удерживало Чезаре рядом с Карлой уже довольно длительное время. Прошло шесть месяцев с начала их отношений, но он еще не насытился ею, и их связь пока не утомила его. Главное, она не цеплялась за него. Конечно, ему не нравилось, когда Карла изредка отказывалась от встречи, объясняя необходимостью срочно закончить какую‑то работу. Но он с пониманием относился к этому и уважал Карлу за такое отношение к делу.
Чезаре прикрыл глаза, отдаваясь воспоминаниям. Его отец никогда не проявлял подобного отношения к матери. Он считал, что графине надлежит быть лишь покорной женой, посвятив свою жизнь угождению своенравному мужу. Даже больное сердце матери не делало отца терпимее и добрее.
Сам Чезаре, женившись, не станет придерживаться таких правил. Конечно же, его жена должна будет безупречно выполнять отведенную ей роль, но это вовсе не означает, что у нее в жизни не может быть и собственных интересов.
Чезаре отвлекся, прервав свои размышления о личных качествах будущей жены. Было как‑то неуместно даже мысленно рассуждать об этом в присутствии другой женщины, которой не суждено стать графиней.
Впрочем, Карла Чартерис не давала ему ни малейшего повода для беспокойства. И Чезаре в полной мере отдавал ей должное за отсутствие каких‑либо претензий. Так что если сейчас ему приходится ждать, пока она закончит работу над своей статьей, он будет ждать настолько терпеливо, насколько позволит ему его темперамент.
